– Слушаю! – сердито сказала я и нахмурилась, хотя видеть меня Лидка, конечно, не могла.

– Любовь Петровна? – тихо протянул кто-то на том конце провода, и я вдруг с ног до головы покрылась ледяными мурашками.

Голос звучал необычно, в нем слышалось какое-то странное тоскливое дребезжание, казалось, говорящий находился в металлической бочке. Я даже не смогла понять, кому он принадлежит – мужчине или женщине.

– Любовь Петровна, почему вы молчите?

А я судорожно облизывала враз пересохшие губы, сама удивляясь своему невесть откуда взявшемуся страху.

– Ответь… Чего ты боишься?

Собравшись с духом, я отозвалась:

– Кто это?

Вышло тоненько и пискляво, вероятно, поэтому неизвестный рассмеялся, и в трубке глухо зазвенело, словно на покатый шифер крыши бросили горсть монет.

– Как ты себя чувствуешь? – Рассказывать о себе он не торопился. – На скользкой дороге следует вести себя более осмотрительно. Столько всего может случиться…

– Кто вы? – взвизгнула я, когда до меня дошел смысл сказанного. Человек явно намекал на вчерашнее происшествие. – Я сейчас позову мужа…

Он снова рассмеялся:

– Твоего мужа нет дома. Обманывать – нехорошо… Ты разве не знала?

Руки у меня затряслись, и я буквально рухнула на стоящий рядом стул. Испуганно оглядывая входную дверь, едва слышно пролепетала:

– Что вы хотите?

Мой собеседник вроде бы удивился:

– Узнать, как твоё здоровье.

– Нормально… Но зачем… – встрепенулась я, но он уже дал отбой.

Положив трубку на рычаг, я поглядела в зеркало.

– Это что, новая услуга «Скорой помощи»?

Мое отражение глядело на меня в полнейшей растерянности. И было совершенно ясно, что ответа на этот вопрос у него тоже нет.

***

Весна взялась за город с энтузиазмом алкоголика, решившего после тяжелого похмельного утра «завязать» раз и навсегда. Хрустящий иней ночных заморозков в одночасье сменила бойкая зелёная травка, радуя истосковавшихся за зиму горожан ярким цветом. Из лопнувших почек осторожно выглянули острые кончики листочков. Город оживал и менялся на глазах.

Вероятно, по той же самой причине изменился и мой супруг, появившийся на пороге квартиры в понедельник утром. От вчерашнего гнева не осталось и следа, глянув на меня, он отвел глаза в сторону и буркнул:

– Ладно… Я вчера погорячился, конечно…

И поцеловал меня. Я не стала ворошить прошлое, и мы мирно уселись завтракать.

Выяснилось, что в контору сегодня Олег не пойдёт, а работать будет дома.

– Как голова? – поинтересовался он, подливая себе горячий кофе.

– Не болит, – улыбнулась я. – Хочу в магазин сходить…

Олег кивнул и взял с подоконника журнал. Пока я прибиралась на кухне, он читал у окна, потом перебрался в комнату и устроился за столом.

– Не хочешь прогуляться? – одеваясь, заглянула я в комнату. – Погода шикарная.

– Не могу, мне до завтра все это, – он хлопнул ладонью по пухлой папке, – разобрать надо. А тут такая чёртова каша!

– Сложное дело? – посочувствовала я.

– Бином Ньютона! – закивал любимый и отвернулся.

«Что ж, – подумала я, – с биномом Ньютона я ему не помощник».

И пошла на улицу.

Заглянув в универсам, я накупила продуктов и потихонечку побрела в сторону дома. На улице быстро теплело, солнышко старалось вовсю. Я притормозила возле скамейки и расстегнула куртку. Потом направилась к пешеходному переходу. Осталось только пересечь дорогу и пройти через двор.

Стоя в ожидании зелёного света перед полустертой «зеброй», я расслабленно щурилась на броский рекламный плакат на противоположной стороне дороги. Солнце слепило глаза, и я жалела, что не догадалась прихватить с собой солнечные очки. Вокруг оживленно переговаривались люди, в нетерпении оглядывая нескончаемый поток автомобилей.