В общем, её мечты после того, как она «домучается» в Академии, то есть через два года, осуществятся. Если она раньше не забеременеет от кого-то вроде Шэйна.

Хм-м. Прозвучало так, словно я ей завидую. Но так ведь нет! Если бы я захотела отношений – Шэйн бы первый стоял в очереди, растолкав других. Сколько мне ещё предложений встречаться за все время моего обучения здесь поступало? Не сосчитать! Но всё это было не то. Не вызывал у меня ни один из них ни толики эмоций. А их нелепые ухаживания…

В такт своим мыслям я, как всегда, сильно задумавшись, закинула ногу на ногу и начала ей раскачивать… И, ударив носком туфельки по клетке, вспомнила про животинку, которую мой однокурсник притащил из запретного леса и, пока у них в мужской половине была проверка, дал мне на сохранение… Интересно, всё с ней в порядке? Она была такой хорошенькой, пушистенькой, что хотелось её тискать. Если бы эта скотина клыкастая не хотела меня всё время укусить. И ведь надо было такому случиться, что когда именно мне её отдали, эта животина решила сбежать и покусать магессу. Не иначе как рок какой-то.

Когда я достала из-под стола испорченную клетку и, поставив её на стол, стала задумчиво разглядывать прутья, думая о пушистиках, Малика, заметив это, воскликнула:

– Выкинь ты эту гадость. И давай больше ты не будешь притаскивать сюда всяких гадов, а? Она так злобно шипела по ночам, что я до сих пор вздрагиваю.

– Её звали Врединка, – зачем-то произнесла я и, подхватив клетку, пошла на выход из комнаты. Действительно, зачем мне чужой хлам? Мне после вчерашней взбучки лучше пока вообще дышать через раз. А то в следующий раз брат может и не пойти навстречу…

Подумав об этом, я застыла с протянутой рукой, так и не взявшись за дверную ручку.

А ведь Риаэн не ответил мне на мой вестник! Я попыталась связаться с ним через кристалл Тир, но ничего не вышло, что было крайне странно. Он, конечно, мог быть просто занят, а «перезвонить», как выражается мама, забыл. Но ведь вестник…

Внутри у меня всё похолодело.

А если Амириаэн не прочитал вестник и, естественно, не написал никакого письма?! Я ведь родителей не извещала, чтобы они прибыли, рассчитывая на помощь брата…

– О, Святая Эллиания, – благоговейно выдохнула Малика, и я, хоть и находилась в состоянии шока от посетивших мыслей, обернулась заинтригованная. Всё-таки впервые на моей памяти, то есть уже больше, чем за два года, что мы делим комнату, моя соседка всуе упоминает имя хоть какого-то Божества. А тут обратилась к самой Эллиании!

Стоя около среднего окна, что разграничивало нашу комнату, она, прижавшись корпусом к стеклу, водила по нему пальчиками и едва слюнями не исходила.

– Что ты там такое увидела-то?

Поставив треклятую клетку на пол, я, так и не получив ответ, подошла к ней.

– Какой… – её дыхание сбилось, щеки раскраснелись до пунцового цвета – красавец… – выдохнула она и пальчиком указала на кого-то.

– Мне казалось, что ты уже всех тут знаешь, тем более красавцев, – без толики сарказма пробормотала, пытаясь определить, на кого она показывает, и из-за кого её девичье сердечко готово прямо сейчас остановиться…

Проследив за её влюбленным взглядом, я посмотрела на дорожку, ведущую от центрального входа к главному зданию, и которая проходила как раз мимо наших окон.

– В белом, что ли? – я задумчиво мазнула по высокой фигуре взглядом и озадаченно склонила голову. Что-то было в ней до боли знакомое, но что?

– Ага. Он ведь светлый высший… высокородный, да? – я снова посмотрела на мужчину, уже не мельком, а чуть более пристально осмотрев на маячившую пока ещё вдалеке фигуру, и мне захотелось рухнуть в обморок. Моё сердце, после увиденного, точно готово было остановиться и причем прямо сейчас. Только совсем не от восторга, а от сковавшего всё тело ужаса.