– Немного, но у нас ещё будет время поговорить? – она прижалась к его плечу.

– У нас теперь будет даже слишком много времени на разговоры.

Наташа не заметила в глазах Раскина заговорщицкого блеска, она взяла его под руку и последовала за ним.

– Мне не терпится уехать домой, – шепнул ей Антон. – Тебя ждёт ещё один подарок, он будет великолепно смотреться, особенно когда на тебе ничего не останется.

– Перестань, – она чуть было не залилась краской, Антон обожал, когда Наташа краснела, и в довершение всего, он похлопал её по попе, так, что этого никто не увидел, отчего Наташа стала пунцовая, как рак. – Антон, – она в упор посмотрела на него.

– Прости, а то я что-то совсем, как мальчик расшалился.

– Что верно, то верно, – согласилась Наташа, но поняла, что совершенно не сердится на него, все негативные мысли словно улетучились из головы.

Пока подавали на стол горячее, Маша отвела в сторону немного успокоенного Журавлева и сказала, что хочет уйти.

– Извини, Машуля, но такого удовольствия я тебе доставить не могу, – грустно улыбнулся Журавлёв, – нас могут не правильно понять, а в чём дело, ты себя плохо чувствуешь?

– Может это бред, но… не знаю даже как сказать, вы меня сочтёте ненормальной.

– Ты меня тревожишь.

– Я не шучу, Борис, – она посмотрела на него в упор, – не пойму, что происходит, но такое впечатление, что Тэлль из меня все соки вытянул… разговаривая с ним, я вдруг почувствовала головокружение, лёгкую эйфорию, затем тошноту и резкий упадок сил, такого со мной ещё не было. – Журавлёв недоверчиво покосился на Тэлля:

– Со мной такое бывало, но я это списывал на волнение, поговорим об этом позже, – он сжал её за плечо, – чтобы ни было, ты не должна уходить.

Тэлль вальяжно расхаживал по обеденному залу, поглядывая на шустрых официантов накрывающих стол. Ему было, как никогда хорошо, он всегда чувствовал страх людей общающихся с ним, и это давало ему силы. Только ему одному был известен этот секрет и только понимание своего превосходства над этими людишками, повергало его в своего рода упоение.

Почувствовав лёгкое дуновение чего-то чистого, словно морского бриза, Тэлль обернулся и увидел Наташу, которая зашла в зал вместе с Антоном. Она улыбалась и казалась такой счастливой, чистой, с улыбкой взирая на Раскина. Это немного расстроило Тэлля, он задумался, а не пошло ли движение по иному сценарию? Всё не совсем так, как он хотел, и это немного испортило его приподнявшееся настроение.

– Прошу к столу, – радушно улыбаясь, объявил хозяин ресторана, который решил сам обслуживать важных гостей, – господа, чего ещё желаете?

– Убери-ка ты этот лимонад, – Раскин протянул ему бутылку с шампанским, – давай лучше водочки.

– Сию минуту, господа, – улыбнулся управляющий, и через несколько секунд исполнил пожелания гостей.

Тэлль заметил, как только Наташа села за стол, от её радости не осталось и следа, а когда их глаза встретились, он почувствовал, как её сила уходит из неё. Только никто кроме него не видел этого, не ощущал, что все они точно хорошо прожаренные стейки на богатом столе.

К ней снова стали возвращаться грустные мысли, пропал аппетит, и желание поскорее убраться отсюда, стало сильнее. Уйти, чтобы только не видеть больше чёрных глаз Тэлля.

Антон заметил эту перемену и понял что, ей что-то не давало покоя, хотя всё вроде бы шло очень даже хорошо, на её руке сияло красивое кольцо с бриллиантом, и можно было уже почти поверить, что она счастлива. Обычно девушки покупались на драгоценности. Однако Антон понимал, что Наташа не совсем обычная девушка и давно перестала верить в сказки. Она ждала, когда же, наконец, всё окончится, и они вернуться домой. А, может быть, он зря отпустил её на встречу с Азизой, хотя всё равно она всё узнала бы не от неё, так от кого-нибудь другого. Она не вникала в их деловые разговоры, но ей было не по себе от пристального взгляда секретаря Журавлёва, Маши. Она словно что-то всё время хотела ей сказать и, пристально посмотрев на неё, вернулась к салату из морепродуктов.