– Отключи волю, интеллект, отбрось посторонние мысли, смотри на шар, – монотонно приказывала она. – При счете «десять» ты уснешь и проснешься абсолютно здоровым… Раз… два… три…

Андрей вырубился на цифре «шесть». Веки Кошелева сами собой сомкнулись. Черты лица застыли как у покойника.

«Слабохарактерный тип, легко поддается внушению! – с дьявольским торжеством подумала ведьма. – Крестик сорвал с шеи беспрекословно! В бога фактически не верит, хотя крещеный! Чу-у-удесно!!! Щенок – идеальный объект для зомбирования! Ха-ха-ха! Ты, дурачок, славно на меня поработаешь, с рук будешь кушать, на задних лапках скакать и, главное, мерзавца Федорова укокошишь!»

Дело в том, что Лилия Петровна вот уже год как затаила лютую злобу на Виталия. Вопреки лживым утверждениям Лычковой, начальник службы безопасности фирмы «Славянка» вовсе не набросился бешеным псом на «невинных людей, мирно прогуливавшихся по улице», а действительно предотвратил попытку ограбления и осквернения православного храма членами пресловутой «Российской церкви сатаны», один из которых – смазливый тридцатилетний хлыщ Жорж Адамский – являлся последним бесплатным любовником похотливой мадам! Именно он прострелил грудь Федорову, получив в ответ смертельное ранение в брюшную полость. Ярости Лилии Петровны не было границ. Поначалу сгоряча она вознамерилась навести на Виталия страшную порчу, однако, немного поостыв, досконально взвесив все «за» и «против», передумала. Опытная колдунья слишком хорошо знала, что такое рикошет[4], и благоразумно предпочла возмездие не мистическое. По договоренности с «соратниками» убиенного Жоржа она направила трех молодых сатанистов-наркоманов добивать Виталия прямо в реанимации, но… на полпути они врезались на своей «девятке» в «КамАЗ» и погибли.

Спустя месяц, когда Федоров выписался из клиники, его подкараулили в глухом закоулке четверо бугаев из той же секты с намерением «посадить на нож» и… все до единого угодили в больницу с травмами различной (но не ниже средней) степени тяжести.

«Неблагоприятное расположение звезд. Придется терпеливо ждать подходящего случая!» – скрепя сердце решила тогда суеверная, помешанная на астрологии Лычкова, и вот наконец представился случай, да еще какой! Кошелев лично знаком с Федоровым, входит к нему в дом… Запрограммированный должным образом сопляк сумеет подобраться к вражине вплотную, не вызовет подозрений и, используя фактор внезапности, прикончит его. Положим, всадит нож в спину! А сам впоследствии так и не сможет объяснить следователям, почему убил бывшего начальника!..

Склонившись к уху спящего Андрея, Лилия Петровна принялась шепотом внедрять в него программу[5], состоящую из трех основных пунктов: обязательное умерщвление Федорова ровно через два месяца, безоговорочная преданность ей, Лычковой, и отвращение к спиртному. Заодно энергетическими пассами она сняла с парня похмельный синдром[6].

Закончив, колдунья властно скомандовала: «Проснись!» И когда Кошелев открыл глаза, ласково спросила:

– Ну, мальчик, каково самочувствие?

– Прекрасное! – блаженно улыбнулся Андрей. – Буквально… слов не нахожу!..

По поводу времени Лычкова не соврала. Сеанс занял от силы пятнадцать минут. «Исцеленный» Кошелев, ощутивший вдруг зверский голод, с разрешения Лилии Петровны вернулся в столовую подкрепиться. Там по-прежнему работал челюстями (правда, чуть медленнее) прожорливый Тарас. Оставив молодых людей наедине друг с другом, «психотерапевт» в сопровождении дочери величественно удалилась смотреть по телевизору очередной «мыльный» сериал. Андрей плюхнулся за стол и с утробным рыком набросился на вкусную еду (надо отдать должное, готовила Лычкова превосходно). Некоторое время в комнате слышалось лишь громкое чавканье да бурчание животов. С удовольствием запихивая в рот пирожки, булочки, плюшки, ветчину, Кошелев ощущал необычайный прилив энергии. Тело покалывали приятные иголочки, словно при погружении в нарзанный источник. Недавно тяжелая, больная голова сделалась легкой и пустой, как воздушный шарик.