– А что же тогда Варя колени-то вам не вылечила? – я усмехнулась.

– Лечила, милая, лечила. Помогало хорошо, но на время только. Ведь старость-то не вылечишь. Недельку побегаю, как молоденькая, а потом снова все ныть начинает.

– Приходите завтра, посмотрим, что смогу сделать.

– С завтрева, стало быть, прием страждущих начнешь вести? – бабушка оживилась. – Это хорошо! Я всем расскажу, будут у тебя завтра клиенты!

   Гостья углядела у моих ног Барбариса 15-го, который вылез полюбопытствовать, а заодно и на солнышке погреться, расплылась в широкой улыбке и потянулась к нему:

– Ути, какой упитанный мужчина! Кыс-кыс-кыс, иди сюда, поглажу тебя, толстопузик!

   Лапа моего фамильяра, который умывался, миролюбиво щурясь, замерла в воздухе и выпустила наружу острые, как кинжалы асассина, когти. Желтые глаза потемнели, сверкнув обидой, которую смыть можно только кровью. Спружинив, Барбарис 15-ый вскочил, являя собой воплощение мести.

   Но я успела вмешаться. Подхватила на руки, прижала к себе и прошептала на ушко жаждущему крушить и убивать пушистому:

– Отставить рвать старушку на кусочки!

– Она меня… меня толстым назвала! – в коте проснулся настоящий тигр, жаждущий крови.

– Ты просто объемный из-за шерсти. Не обращай внимания. Иди в дом, а я тебе валерьяночки накапаю!

– Сколько? – мстя в глазах фамильяра погасла, уступив место падкой на валерьянку части, которая была не прочь поторговаться.

   Всегда срабатывает! Усмехнулась, отпуская его на землю, и уклончиво пообещала:

– Много.

– Запомнил ведь, – Барбарис 15-ый важно прошествовал на крыльцо, игнорируя обидчицу.

– Серьезный мужчина, – она улыбнулась. – У нас тоже такой имеется, кузнец. Вон как раз нарисовался! – кивнула на молодца, шествующего по улице.

   Ростом за два метра, столько же в плечах. А на плечах, кстати, голова сидит – в нахлобученном сверху железном шлеме.

– Алеша, подь сюды! – бабушка помахала ему рукой.

– Иду, бабуся! – он растянул губы в широкую улыбку и зашагал к нам.

– Ему головушку-то не напекает? – поинтересовалась я.

– Да неее, говорит, что мозгам в тепле быть надобно. А на самом деле ему молния шибанула аккурат в темечко, не так давно. Вот теперича и ходит на шуруп похожий, горемыка.

   Я кивнула, разглядывая будущего пациента. На лицо психологическая травма. Ничего, вылечим!

– Вот, Алешенька, знакомься, – старушка указала на меня, – это Маруся, заместо Вари у нас будет.

– Очень рад, – парень протянул мне руку.

   Помедлив, я все же сунула в нее свою ладошку. Скривилась, подпрыгнув, когда Алеша сжал ее, и облегченно выдохнула, когда отпустил.

– Ну, вы общайтесь, молодежь, – гостья поднялась. – А я побегу, дел еще по дому немерено.

– Спасибо, бабушка. Простите, а звать-то вас как?

– Так Агусей кличут. Агафья, то бишь. Но это для официалу, тебе можно и Агусей, – бабушка снова показала напоследок свой одинокий зуб и весьма шустро ускакала, словно и позабыла про больные коленки, предвещавшие дождь.

   Что ж, Яга у нас есть. Богатырь Алеша Попович тоже в наличии. Интересно, а Кощей имеется? Хотя типун мне на язык!

– Тебе нравилась Варя? – в лоб спросила я местного богатыря с экстравагантными привычками, когда мы сели на лавочку.

– Нет. – Честно рубанул с плеча он.

– Что так?

– Она надо мной смеялась, – пояснил, с грустной улыбкой ткнув в свой шлем пальцем. – Говорила, что я огромный шкаф, у которого верхний ящик пустой.

– Зря она так.

– Да, над убогими смеяться грешно.

   Я прищурилась, разглядывая парня. А ведь такой в порыве злости вредную девку и зашибить мог. Ударил, не рассчитав, и все. А потом закопал где-то. Здесь, кстати, вокруг дома большой огород. Правда, не заметно, чтобы грядки имелись, все бурьяном поросло.