Поэтому Нина старалась пореже навещать малую родину своих родителей. Особенно, когда стала старше. Подростком ее не так сильно нагружали бытовыми хлопотами. Нина рассказывала мне о ледяной горной речке с изумительно голубой цвета неба водой. Она стремительно пересекала раскалённую сухую каменистую почву, но купаться в ней было нельзя – слишком мелкая.

Какое разочарование для детей, краснокожих от солнца. Но хоть ноги можно намочить. А отчаявшиеся детишки вместе с Ниной ложились в речку всем телом, рискуя заболеть от переохлаждения.

Другое дело здесь, на берегу Каспийского моря! Теплая бурлящая вода сегодня назавтра сменялась прохладной, спокойной настолько, что видно было мелкую рыбёшку. А однажды мы пришли на пляж и не узнали его. За ночь море продвинулось далеко вперёд на берег, будто желая захватить его. Жёлтый песок под хмурым небом превратился в оранжевый. Порывы ветра поднимали в воздух песочную пыль.

Мы потом долго с Ниной вычищали песок из волос. Я – из своих светлых длиной до лопаток, Нина – из своих смоляных волнистых. Нина была экзотически красива. Смуглая, с аккуратным носиком и полными губами она среднего роста, с изящной шеей и тонкой талией. У Нины широкие бедра и тяжеловатые ноги. Но зато ступни маленькие, хорошей формы.

А я – белокожая, с прозрачными серо-зелеными глазами, всегда критически приподнятыми тонкими бровями. У меня лицо хорошей разборчивой девочки. По-крайней мере, раньше таким было…

– Нина, знаешь, чем горянка красива? Тем, что в ее внешности всего два оттенка: черный и белый. Кожа и волосы.

– И что здесь красивого? – не поняла меня она.

– Четкость линий! Никаких полутонов, строгие черты, контраст. Глаза резко выделяются и кажутся больше, потому что они темные и ресницы черные!

– И что?

– А то, что я, если одену черный парик и накрашу брови, вообще исчезну, как блеклая мышь! Нос, губы, всё потеряется!

– И чего ты горячишься! У местных своя красота, у тебя своя… – примиряюще сказала Нина.

А чего я и вправду так завелась тогда? Может, захотелось такой же судьбы, как у местных девушек? Ничего решать не надо, карьеру строить не надо, учится после школы не надо. Главное, вовремя и правильно выйти замуж. И то, большая часть этой задачи решается родителями. От тебя требуется только послушание, покорность. Старшие лучше знают, что надо молодежи.

На самом деле всё медленно, со скрипом меняется, особенно в крупных городах. Девчонки выскакивают замуж, обзаводятся детьми, но внезапно оказываются брошенными мужем. И тогда им приходится в чем-то даже тяжелее, чем разведённым москвичкам. Потому что осваивать роль работающего человека, когда ты полжизни провел дома, обхаживая мужа, очень нелегко.

Консервативное общество тоже косо смотрит, если дети твои в саду, а ты вынуждена работать. Понятно, что мужчину, оставившего семью, будут осуждать все, но бывшей домохозяйке от этого не легче.

Даже если муж имеет небольшой доход, чаще всего он предпочитает, чтобы жена была дома и занималась исключительно хозяйством.

В этот день ничто не предвещало беды. Я совершенно не ощущала запах грозы в воздухе, может, потому что была поглощена своими мыслями и наблюдениями за местными жителями.

По выходным Абдул на стареньких «Жигулях» вывозил нас в город, где я жадно приглядывалась к особенностям бытовой жизни горожан. Я подмечала яркий макияж глаз и, как правило, отсутствие губной помады на тщательно обработанных тональным кремом юных девичьих лицах. И без того черные густые брови частенько подрисовывали со страстью маньяка. Длиннющие густые волосы и непременно торчащие полусклеенные от туши ресницы завершали образ. В ходу были юбки в пол и туфли на платформе.