Я храню в памяти одну из таких встреч.

Был тёплый летний вечер, уже опускались сумерки. Выходной. Я с отцом нахожусь в группе людей у входа в штаб, на площади. Кто стоит, кто сидит на низкой железной оградке, скамейка у входа в штаб только одна и совсем короткая. Взрослые разговаривают между собой. Вдруг отец поднимает меня на руки и разворачивает к незнакомому человеку в голубой рубашке (чётко вижу в памяти цвет). «Юрий Алексеевич, это моя дочь», – с гордостью заявляет отец. Он любил по жизни повторять эту фразу. Разговор продолжался. Ощущения? Много цвета (всё какое-то разноцветное, как одеяло моей прабабушки, сшитое из сотен лоскутков), смеха, радости и неповторимого детского счастья. Это чувство легкости, простоты, единения, семейственности (все люди – братья) я часто испытывала в своём детстве. Оно родом оттуда.

Это чувство огромной (во всё небо!) любви к людям, когда ощущаешь себя маленькой частицей чего-то большого, важного, самого главного, когда, один за всех и все за одного не просто слова, а твоё внутреннее состояние. Но ты ещё не понимаешь этого, ты просто счастлива рядом с отцом, осмысление придёт позже, во взрослой жизни. Но главное, что оно уже нашло место в моём внутреннем мире.

Любить людей учишься с детства. И получается это только тогда, когда ты в этом детстве бесконечно счастлив.

Это была Моя школа. Её построили к новому учебному году, и мы пошли в первый класс.

Она была большая и светлая. С широкими лестницами и пролетами, с многочисленными коридорами и подсобками.

Со спортивным залом и пристройкой, где мог жить сторож со всей своей семьёй. Актовым залом со сценой, с помещением для киномеханика, рядами стульев и огромной, под потолок, новогодней ёлкой с Дедом Морозом, Снегурочкой, хороводами и подарками.

С буфетом, где для каждого класса на большой перемене родители, дежурившие по классу, согласно графику, накрывали столы с компотом, котлетами, пирожками, пирожными.

С огромной раздевалкой, где можно спрятаться и затаиться как среди одежды, так и залезая наверх (раздевалки были сделаны из готовых металлических решеток и, между потолком и верхом решётки, оставалось пространство, куда можно было забраться и спрятаться).

В первый же день нас парами провели по всем этажам. Больше всего меня поразили фонтанчики с водой. Учительница показала нам, как правильно пить из них воду, чтобы не испачкаться.

Я любила учиться и хорошо училась с первого по четвертый класс. Я бесконечно любила свою первую учительницу, и горю моему не было ни начала, ни конца, когда её мужа перевели служить в другой город, и в конце 4 класса мы расстались. На этом моя счастливая жизнь в школе закончилась навсегда. После окончания пятого класса, ровно половину нашего 5-В класса, даже не поставив в известность родителей, совершенно непонятно ради какой – такой великой цели, перевели в новую школу. Разбавили нас половиной 5-Д класса. Наверное, кто-то очень умный из гороно (так раньше назывался городской отдел народного образования) очень долго думал, прежде чем принять такое конструктивное, правильное решение.

Новая школа была восьмилетней, мы проучились в ней 6, 7 и 8-ой класс. Чтобы добить окончательно, наш класс опять перевели в следующую новую школу – где я проучилась оставшиеся два года – 9 и 10 класс.

Такое складывается впечатление, что класс нарочно проверяли на «выживаемость». Укомплектовывали не попавшими в другие учебные заведения ребятами, второгодниками, приезжими. Я не против них, это были нормальные ребята, но именно наш класс был тем добавочным, прицепным вагоном, в который на вокзале отправляют всех пассажиров, без разбора. В классе не один раз менялись учителя по основным предметам. По алгебре и геометрии с 5 по 10 класс у нас сменилось 6 учителей!