– Да всё я понимаю, – глаза Нины стали пустыми и серьёзными. Игорь ощутил привычный укол вины. Таких глаз не должно быть у ребёнка. Может и правда он не тот человек, которому стоит воспитывать молодую девушку? – Я постараюсь, Гош, честно.

Оба сделали по большому глотку чая, чтобы заполнить гнетущую паузу.

– Кстати, – Нина поставила чашку перед собой и поймала глазами взгляд брата, – мне кажется, у Светы какие-то проблемы с родителями.

– Почему ты так думаешь? – матовые чёрные глаза – цыганское наследство – буквально вынимали душу. Вот кому нужно было получить все эти сверхъестественные способности. И прямиком на битвы экстрасенсов. Деньги бы гребли лопатой.

– Не могу объяснить. Она просто изменилась. Вроде в школе всё как обычно, да и в целом, никаких причин для перемен нет, но она другая…

– Я попробую поговорить с ней, Нино, но ты ведь понимаешь, что она меня боится, как огня…

Нина кивнула, тряхнула головой, словно выбрасывая оттуда лишние мысли и встала из-за стола.

– Ты сегодня опять в архив? – почти утверждение, но Игорь всё равно кивнул.

Его работу трудно было назвать работой в нормальном смысле этого слова. Официально он числился клерком маленькой шарашкиной конторы. Это было необходимым условием, по которому опека разрешила оставить у себя Нину. Неофициально Игорь побирался случайными заработками.

Он гадал людям в социальных сетях под ником "матрона Евдотья", ловил в интернете заказы на чистку домов от признаков, делал бесполезные, но эффектные ритуалы на привлечение удачи, чистил ауру от порчи… Разумеется, большая часть этих махинаций были чистым цирком. Но случались и настоящие дела. Как тогда, с монашками в парке и сатанистом на кладбище. Но такие дела, обычно, образовывались отдельно от заказчиков и никем не оплачивались.

Но была у Игоря работа, которая ему нравилась, и которую он выполнял честно и усердно – генеалогические исследования. Почему-то, именно здесь его сломанный дар раскрывался во всей красе. Указывал направление поиска, подкидывал картинки из прошлого, помогающие восстанавливать ход истории. Платили за его усилия прилично, хоть заказы перепадали до обидного редко.

Сейчас на генеалогическом фронте царил полный штиль, но работники архива – милейшие дамы, всегда предлагавшие свою помощь и подкармливающие Игоря домашней выпечкой – просили помочь с перестановкой стеллажей.

Проводив сестру, которая смыла-таки боевую раскраску, на автобусную остановку, Игорь нехотя поплëлся в сторону станции метро. Несмотря на безбожную рань, народу на перроне было уже предостаточно. Игорь протиснулся к краю платформы и его сердце пропустило удар.

На краю, перекатываясь с пятки на носочек, стояла девочка-подросток с выкрашенными во все цвета радуги волосами. Кончики ушей, красные от холода, торчали из-под взъерошенной шевелюры, полы длинной куртки трепались в такт движениям. Она была до щема в груди юной и живой.

Шаг – девочка полетела вниз. Молча, без единого звука. Миг – и она снова возникла на краю платформы.

Игорь не сразу понял, что произошло. Никогда раньше он не сталкивался с такими реалистичными призраками. На мгновение показалось, что если он подойдёт, поймает девчонку за локоть, не даст сорваться с края платформы, то вчерашний вечер получится переписать. Он, кажется, даже сделал пару шагов, когда призрак снова сорвался вниз, чтобы через удар сердца материализоваться на краю платформы.

Она застряла, вдруг отчётливо понял Игорь. Не понимает, что умерла. Переживает свою смерть раз за разом и продолжит это делать, пока ей не помогут уйти. Игорь откуда-то знал, как помочь бедолаге упокоиться, но другая часть его сознания – трусливая, рациональная – кричала, что на платформе слишком многолюдно.