– А где тогда «прибор»? – вздыхая от пережитого, втягивая выскочившие было глаза и внимательно осматривая окружающую обстановку, спросил Борисыч. Я рот закрыл, оглядел окрестности стола и другую прилегающую местность тоже внимательно оглядел. Сконцентрировался, фокус навёл. И при более тщательном осмотре, уже с прищуром, обнаружил пропажу и закричал радостно.

– Гляди, Борисыч, вот она, нашлась пропажа!

– Где, где?

– Да вот же она, в салате торчит!

На мгновение воцарилась тишина, только глазами друг с другом разговаривать стали. Нормальными глазами, не выпученными. У Борисыча их вижу, а у себя нет, пришлось пальчиком осторожно потрогать их, для убедительности, что не повылазили. Убедился – все два на месте.

Словами пока говорить не можем, поскольку слишком впечатлились от увиденного, не до слов. Сидим, поедаем глазами друг друга, виновного в произошедшем как бы определяем. Борисыч с подозрительным укором меня «поедает». Я стараюсь невозмутимо на него смотреть, нет за мной вины в этом происшествии, нет и всё. Для подтверждения даже морду лица насупил и недовольную сделал, вроде как обиделся за недоверие.

Борисыч первым тишину нарушил, хихикнул даже. Я воспрял, похоже, поиски виновных откладываются, морду лица поспешил сменить на более подходящую, елейную изобразил, с улыбочкой, конечно.

– Ладно, поскольку алиби у нас нет, будем считать этот случай форс-мажорным обстоятельством, случайностью. Надо как-то выловить этот посторонний предмет. Отлить надо, а куда? Тары больше нету, если поискать только, – бережно доставая «прибор» и очищая его от налипших пучков зелени, уже посмеиваясь, сказал Борисыч.

– А чего её искать? Искать, только время тратить, можно и отпить. Ты как? Да и адреналин у нас зашкаливает, выше некуда поднялся, столько пережили. Ещё, не дай бог, «родимчик» на нас какой найдёт и скрючит по самое «не могу». Давай, а? Рванём «чайку»!

Рванули, не один раз пришлось рвануть, а как же иначе, иначе никак, ёмкость-то глубокая, пришлось поднапрячься, чтоб глубину убавить. И уж потом на отмели паразитку, туда неведомо как попавшую, выловили.

Хорошо сидим после удачной рыбалки, душевно.

Рассказываем друг другу, какие у нас лица были да что пережили. Борисыч, правда, нет-нет, да бросит взгляд на меня, подозрительный такой взгляд, да я и не волнуюсь особо, я же в происшедшем совсем ни при чём. Кто её знает, как она заползла туда, с колпачком нырнула.

Хохочем над каждым словом почему-то. Душа поёт от удовольствия, а чего ей не петь, эксперимент прошёл удачно, про незначительные заминки и говорить не хочется. Дегустация вообще без заминки прошла, с оценкой «восемнадцать плюс». Сидим, лучше не бывает. Хотел и сам запеть, вон, Борисыч тоже, смотрю, намылился соло изобразить, да поперхнулся, икота откуда ни возьмись на него наскочила. Петь передумали, ещё, не дай бог, соседи набегут на подпевку, а нам тогда «чаем» делиться с ними придётся, ну их.

Хотел Борисыча обнять, от приятности, нахлынувшей, только привстал, а стол опять норов показывать начал, зашевелился, чертяка. Рисковать не стал, осторожно назад присел и так хорошо, вольготно!

Поклялись мы с Борисычем, что про казус свой, с нами произошедший, даже под пытками никому не расскажем. Только Виктору, ну и Анатоличу с Фёдорычем, ну может, ещё кому, а больше ни-ни, остальным молчок.

Вот и пришло время покинуть мне эту уютную гавань, пора отчаливать от пристани Борисыча. Вот тут заминка образовалась.

Знакомый один вспомнился, с ним-то же заминка произошла. Шёл он как-то после гулянки свадебной, кстати, он на ней не последний человек был, а чуть ли не главнее жениха, оно и понятно, что гармонист после энного захода за стол на первом месте становится. Известное дело, гармонист на деревне – первый парень, все девки его.