– Тоже представляешь себе пограничников с автоматами и собаками? – Джэм снова улыбнулся, и на этот раз его улыбка была совсем близко. – А ещё… Не подумай, что я звёздную болезнь поймал, но мне интересно, узнают ли меня где-нибудь в Африке. В Америке часто узнают, в Европе, Англии… А там, с другой стороны экватора?..

– А еще есть Азия, и это вообще другая планета, – Мик удивился, как легко вернулись воспоминания о детстве. – Мне было семь, и мы всей семьей поехали в Японию. Я плакал три дня – думал, что умру голодным, потому что еда была совершенно не такой, как дома, не было вилок, да и привычного стола и табуреток тоже не было. Отец с матерью кое-как уговорили меня есть бульон и рис, ими я и питался до возвращения в Америку.

– Серьезно? – Джэм выразительно приподнял брови. – А по-моему, Азия – страна чудес. Я смотрел фильмы с Джеки Чаном и уговаривал родителей съездить в китайский квартал. Так и не уговорил, – он грустно усмехнулся. – Съездил сам, когда купил старый мопед в шестнадцать.

– Китайский квартал – это все равно Америка. Ты знаешь, что можешь в любой момент пройти милю до кафе и заказать бургер, – возразил Мик. – А тогда для меня моя страна закончилась в самолете. Я не понимал, о чем говорят вокруг меня, не мог прочитать вывески. Но когда был в Японии в тридцать, именно это воспринимал как благо – я мог не контактировать с миром, если мне того не хотелось.

– Я до Японии так и не добрался, – вздохнул Джэм. – Но очень хочу поехать туда осенью. Знаешь, когда клёны красные.

– А разве они не желтые? – спросил Мик, задумавшись, а когда последний раз замечал смену времен года? Не просто "пришла зима – надо надевать пальто" или "какая жара, снова приходится включать кондиционер", а как в детстве? Сколько прошло лет с момента, когда Мик набирал в ладони первый снег, липкий, мягкий, сладко пахнущий морозом? Или бежал домой, зная, что мама сделала лимонад, и можно выпить залпом целый стакан, чувствуя, как отступает зной?

– Жёлтые – это у нас, – со знанием дела возразил Джэм. – А у них там какие-то особенные клёны. Как большие бонсаи и с красными листьями. И мостики с пагодами. И камни ещё – самые разные. Сад из деревьев, мостов и камней – вот куда я хотел бы попасть.

– Полуфинал, если я правильно помню, будет в Токио, – Мик не стал спрашивать, почему Джэм просто не купит билет на трансконтинентальный рейс. По той же причине, почему сам Мик никогда не был в Перу или на Мадагаскаре – работа. Для Мика – это заключение контрактов, утверждение планов и контроль их исполнения. Для Джэма – съемки, промо и бесконечные кастинги.

– Если будем там оба, сбежим смотреть на клёны? – кажется, Джэм снова шутил, но Мику было все равно.

– Только если в саду будет пруд с карпами, – сказал он. – Я слышал, они даже поддаются дрессировке и совершенно не похожи на обычных рыб.

Он почти был готов предложить съездить в Японию вместе, если им придется покинуть проект раньше, но не стал. В этом случае пропала бы добрая половина очарования авантюры – вот как сейчас, когда они тайно убежали от всех смотреть звезды.

– А как мы узнаем, есть пруд или нету?.. – начал было Джэм, но тут у него в кармане тихо пискнул телефон. Звук был короткий, но какой-то удивительно нежный. – Ща, погоди, – Джэм вытащил руку из-под головы Мика и полез в карман. – Это Элли, – пояснил с улыбкой, явно узнав адресата по звуку сообщения.

Он не счёл нужным закрывать экран, и Мик увидел сообщение:

"В палатке тебя нет. В беседке тоже. Напиши хотя бы смайлик, чтобы я знала, что тебя не нужно спасать".

– Отправь ей грустный смайлик, – предложил Мик, ощущая неудержимую тягу совершить проделку. – И напиши, что нас взял в заложники сливочный пудинг.