– Муся, отвлекитесь от вашей курицы и внимательно послушайте. Она не улетит. Я тебе скажу одну вещь. Бог есть. Можешь, конечно, не верить, но Он существует и к тому каждому даёт один раз шанс стать неслыханно богатым. Всё зависит от нас. Вы слышите? – от нас. Большинство пугаются внезапно свалившегося богатства, другая часть – просто идиоты. И только малая толика человечества умеет воспользоваться этим единственным шансом. Мы с Костылем были не робкого десятка. Но мы оказались кровными братьями той половины, которая именуется несусветными идиотами.

Теперь, Муся, можете чавкать с удвоенным усердием. Я вижу на тарелке нетронутое крылышко. Так кушайте на здоровье и услышьте о большой человеческой глупости.

А было так. Шел 95 год. В Чечне полилась кровь. Добывать пропитание становилось все тяжелее, а сесть за еду не имело смысла. Костыль стал недоверчивым и очень переживательным. Воры, насмотревшись на президента, споро меняли тонкое ремесло на откровенный бандитизм. Вскоре Костыль стал настаивать перебраться в Екатеринбург. Видно он что-то чувствовал. Учитывая умственное превосходство, я, взвесив за и против, быстро согласился. От пальбы лучше держаться подальше. Откуда мне было знать, что Урал в бандитских перестрелках не во многом уступит Грозному.

Как-то решили мы в один из ненастных вечеров поразбойничать на междугородней трассе. Нудно моросил неугомонный дождь. Мы думали остановить пару перспективных машин и вытрясти дамские ридикюли вызывающе одетых хозяек. Я занял позицию наблюдателя, а метрах в ста дальше от меня с внушительным бревном затаился Костыль. Предполагалось, что я оповещу Костыля взмахом руки, какую машину останавливать. Зачем я взял с собой пистолет и сам не знаю. Как назло трасса была пустынна, как руины города Калакмуль, а мы промокли до нитки.

Уже начинало темнеть, когда мимо меня на полном ходу пронесся «Камаз» с фургоном, а через пару минут на горизонте появился и второй. Сначала мне не было видно, но тут с визгом из-за него вынырнули две легковые машины и перерезали ему путь. Второй «Камаз» сманеврировал, пытаясь уйти от преследователей, но заюлил и свалился в кювет, как раз напротив Костыля. Легковушки остановились. Из них выскочила братва и воздух сотрясла оружейная пальба. Я оторопел. Не менее яркие впечатления переживал и Костыль, потому что впервые так близко услышал свист пуль. Со стороны свалившегося «Камаза» также засверкало и забухало. Оттуда тоже кто-то стрелял. В это время, поднимая водяную пыль, мимо пронесся третий «Камаз». Как началась, также внезапно и прекратилась пальба. Это невероятно, но все участники, за исключением одного, оказались мертвы. Раненый бандит корчился от боли у лежащей на боку фуры. Я с опаской подобрался к Костылю и шепотом окликнул его – Ты жив?

– Да, – прошептал он, – что там?

– Не знаю, один раненый, а остальные того.

– Айда посмотрим.

– Айда.

Но только мы приблизились, как раненый придурок перевернулся и, направив в нас автомат, дал очередь. Костыль присел, а я, поддаваясь животному инстинкту, выхватил пистолет и произвел единственный выстрел в грудь стреляющему. Выстрел оказался точен. Бандит был сражен наповал.

– Надо сваливать, тут много трупов – трясясь словно кисель, заключил Костыль, – Хилый, а ты где это взял? (это он о пистолете, но я промолчал).

– Да вижу что много, но надо глянуть, что в фуре, и валим – клацая зубами, нетвердо произнес я.

Костыль запустил в убитого камень, затем второй. Ничего не произошло. Тогда, несколько осмелев, он спустился в кювет и открыл дверной запор. Из фургона посыпались зашитые мешки, по всему весом под полсотни килограмм. Напарник распорол один из них перочинным ножиком и восторженно прошипел: – Деньги! Здесь полно денег!…