Нафига прятать, если можно его повесить, блин, в коридоре на гвоздик. Впрочем, мозг-молодец не стал париться, дал команду пальцам сграбастать находку, и через несколько секунд я оказался на лестничной площадке.

Свобода!

Я поцеловал ключик и, недолго думая, сунул его в карман. Во избежание подобных инцидентов он лучше побудет у меня.

В шахте послышался гул лифта, и я решил не рисковать – вдруг тётя или дядя? Ненужные разговоры… нафиг, лучше втык вечером получить. Ноги сами собой полетели по ступенькам.

Семь этажей по лестнице, да еще и вниз?! Ха, как два пальца обосс… об асфальт!

Чувство победы захлёстывало меня, но уже через минуту я был возле почтовых ящиков, где замер в нерешительности.

А что, если…

Так-то, лазить по соседской почте плохо. Конечно, ничего хорошего в моей затее не было, но интерес пересилил. Не мне же одному прислали такое.

– Ты поступаешь плохо, Гончар, – прошептал я сам себе.

Подцепив короб, я заглянул в ячейки соседей. Квитанции, квитанции, реклама… Не та! Тогда я снял следующую секцию, прошерстив и там. Таких конвертов больше не было.

– Не судьба, – покачал я головой.

Сверху кто-то хлопнул дверью, и я впопыхах навесил ящики назад, чуть не сверзив их на пол. Один гвоздь так и не попал в паз, вся конструкция перекосилась, но шаги на лестнице сдули меня с места преступления.

Выйдя из подъезда, я принял самый что ни на есть беззаботный вид. Воткнул наушники и машинально глянул в урну, стоящую рядом – не валяется ли скомканный листок.

Поверхностный осмотр ничего не обнаружил. Потом я скосил глаза в сторону мусорки…

– Ну, не-е-е! – покачав головой, я двинулся в другую сторону.

Еще из-за рекламы я по помойкам не лазил.

Всё, ладно, у меня сегодня стрессовая ситуация, и требуется разгрузка. Хорошая такая прогулка в сторону местного парка, где я, может быть, встречу друзей. Наверняка их повыгоняли на улицу, сейчас же у старшего поколения сезонное обострение: «А ты сегодня гулял?!»

***

Заслушавшись музыкой, я не заметил, как удалился на пару кварталов от своих высоток, и тротуар тянулся уже мимо старых девятиэтажек. Сегодня прямо удачно плейлист попадал: «Районы, кварталы…» Мне оставалось только кивать головой и подпевать: «Ухожу красив-ва!»

Еще столько же, и дойду до парка.

Когда в одну из арок, ведущую во двор, нырнула почтальонша с набитой газетами сумкой, я замер, провожая ее взглядом. Вот признаться честно, тысячу лет не видел почтальонов.

Нет, я знал, конечно, что они до сих пор разносят письма и всё такое…

Ноги сами собой двинулись вслед за исчезнувшей в арке тенью. Что я собирался делать дальше, я даже не думал.

«Прослежу потихоньку», – именно эта мысль заставила меня нырнуть в тёмный высокий проход, – «Вдруг такое же письмо?»

Едва я вошёл под арку, как все звуки с улицы словно срезали. Впереди светил выход во двор, отблёскивая стёклами припаркованных там автомобилей, и в проёме вдруг появились два силуэта.

Моя пятая точка сразу почуяла, что это по мою душу.

Я испуганно замер, а потом решил двинуться назад. И чуть не навернулся на замёрзшей луже:

– Воу, воу, воу!

Откуда в июне лёд?!

Я испуганно обернулся, балансируя в скользких летних кроссах.

Один из двоих незнакомцев, на чьей голове виднелась шляпа с полями, поднял руку.

Инстинкт самосохранения заставил меня перейти на зимний режим передвижения, и я скользящим шагом направился обратно к выходу.

Вот только замёрзшая лужа была уже покрыта плёнкой воды, такой скользкой, что я снова чуть не упал, и, растопырив руки, лишь неловко заёрзал на месте. Как тут почтальонша-то прошла?

Весь асфальт вокруг искрил ледяной гладью.