Епископ посмотрел на воодушевлённую племянницу и лишь неодобрительно качнул головой.

Теперь наш победитель боялся потерять из вида свою нимфу, как ни странно сегодня благосклонную к его персоне.

Но как он не старался, она исчезла также незаметно, как и появилась.

Андрей долго бродил по выставке, но её нигде не было.

Вернувшись к пятому павильону, он решил выпить любимого пива, расслабиться наконец, и насладиться своей победой.

Удивительно, но некоторые узнавали нового героя, и одобрительно пытались потрепать по плечу.

В одной из таких молодёжных групп он увидел Александрину. Нет она не была в балахоне монашек, это была современная девушка с открытым топом и очень короткой юбкой.

Было видно, что она навеселе и уже достаточно пьяна.

– Ты узнала меня? – спросил он её, приблизившись вплотную.

Она отодвинула его в сторону, и поравняв свои шикарные волосы, наклонив непринуждённо голову призналась:

– Нет, не узнала, пока твои подружки не стали выкрикивать имя. Что-то в тебе изменилось?!

– Я искал тебя!

– Я видела!

– И.

– А зачем? Зачем начинать путь, если заранее знаешь, что придёшь туда куда не стоит идти?

– А куда стоит?

– Хороший вопрос! Прозаический! – протянула, выпившая девушка. – Как ты, думаешь мне хватит пить?

– Хватит! Вопрос к чему ты идёшь, начиная этот путь. Хочешь напиться? Или забыться?

– Расслабиться! И всё! Как все нормальные люди и не думать, что обо мне скажут, и кто я.

Я хочу быть как все. И буду!

– А любимой быть хочешь?

– Хочу! Но только не такой ценой, о мой Шах!

– Можно тебя украсть?

– Мы не на востоке и ты не Шах, а уборщик. И я далеко не принцесса.

– Мне просто надо поговорить. Ты меня приворожила, я не могу тебя забыть!

Это какое-то проклятье. Я просил, но не этого безумия.

– Так почему ты в третий раз не пришёл в собор, я загадала, я ждала тебя?!

Куда ты пропал?

– Завтра я уезжаю навсегда. Ты поедешь со мной? Ты чувствуешь, то что чувствую я?

– Фу, возмутилась девушка, -почему именно завтра? Давай, послезавтра!

Андрею показалось, что в этот момент она играет плохую пьяную девочку и похоже переигрывает.

Но и он выглядел очень глупо, начав разговор с признания в чувствах.

Они жили далеко не в шестнадцатом веке, где влюблялись в женщину за минуту и готовы были тут же положить за неё голову.

На дворе был двадцать первый век, и такой диалог был по меньшей мере глупым.

Он плохо знал её, вернее не знал совсем, но ему стало ясно, что таким провидением она хочет отогнать его прочь, предполагая, что привлекла его изначально своим необычно набожным видом.

Он взял её за руку и притянул к себе. Я люблю тебя, любую! Это выше меня! Выше моих сил и понимания! Я всегда думал, что любят за что-то: за душу, тело, иногда за деньги, дела, поступки, за общность, за хороший секс, но никогда не думал, что может тянуть просто так к незнакомому человеку, что можно вставать и ложиться с одной мыслью только о нём. Ты понимаешь о чём я? Ты чувствуешь это?

– Это не чувствую, а вот то что у меня скоро будет синяк на руке чувствую.

Принеси мне варёных колбасок! Можешь? Две, нет, лучше три!

Она правда не чувствовала любви к этому человеку. Симпатию, сексуальное влечение, но не более того. А ещё больше она чувствовала, что выпила сверх меры и очень хочет в туалет.

Как только парень скрылся из вида она стремглав убежала из павильона и больше туда не вернулась.

Её друзья, невольные наблюдатели диалога, теперь с интересом наблюдали за растерянным мужчиной вернувшегося с горкой варёных телячьих колбасок в руках.

– Угощайтесь! – проговорил он им, протягивая тарелку.

Они с энтузиазмом расхватали ароматные колбаски, нашпигованные специями, а он также незаметно, как и Александрина скрылся из весёлого пивного павильона.