страсти о себе расскажет,

Кому же хуже, всё таки из них, и горше жить, чем

остальным, докажет.

Так доболтались, что не заметили, как подошли

какие-то мальчишки,

И закидали их камнями, разбили в кровь, оставили

царапины, набили шишки.

Так вот, ты как дурак, сидишь на ветке,

Жизнь и судьбу свою дерь_ _м и грязью поливая.

Что будет хуже, уже через минуту,

По глупости не подозревая и не зная.

Конечно, трудно жить в грязи, в нужде, когда ты прост и

недалёк,

Борясь за тёплые места и пирога кусок.

И думать о материях высоких,

Об идеалах, истинах и звёздах, недосягаемых, далеких.

Но всё же, люди, вам негоже ползать по земле,

Монетки судорожно из грязи поднимая.

А надо бы хоть иногда, поднять бы голову, вверх посмотреть,

Тянуться ввысь, да хоть бы даже и на цыпочки вставая!

(2017-10-18)

Всё может произойти в 17-ом году,

Любая революция, так как бронепоезд стоит на запасном пути.

И по всей видимости, ещё и на ходу,

Да и от судьбы и фатума, не скрыться, не уйти.

Бывает, кто-то так приелся, примелькался,

Так знаменит, в кругах определённых.

Что уже Лениным Владимиром Ильичом, с восторгом назывался,

Тем более, что и Ильич бывал в местах, но очень отдалённых.

И ни сам вождь, да и великие заслуги, тут, конечно, не причём,

Он как расхожий и знаменитый персонаж, пусть вспоминают,

ему всё ни по чем.

Кому-то просто он на язык попался,

И за неимением другого ярлыка, кто подвернулся,

тот так и назвался.

Когда же человека в теле, уже и богом называют,

То плачут или радуются при этом?

Или уже «туда» вещички собирают?

Так как неизвестно, может прибудут с Олимпа за ответом.

Что следует за этим, достиженья отмечать?

Или пора уже и за гордыню отвечать?

Никто не знает этого, и очень редко, вслух, людей

богами называют,

Не очень как бы и тактично, на небесах, там боги пребывают.

А ты, кто принял это на свой счёт, и как бы загордился,

Своею значимостью, а может быть даже и талантом.

Запомни, ты всего лишь человек, и нос не задирай, а то

забылся,

Сам знаешь, кончится чем, и отгадай, кто будет палачом,

ну или секундантом?

И вряд ли, чтоб в одном лице, и бог, и Ленин, смогли бы

уживаться,

Но если личность так сложно раздвоилась.

То иногда всё может в человеке, противоположное

даже соединяться,

Главное, чтобы при этом там, в голове всё на месте

сохранилось.

Вождь был велик, а с богом шутки непоправимо

плохи и смертельны,

Они живут, где им угодно, и везде, а не в одном каком-то месте.

А человек их только поминает, под богом ходит, но

табачок отдельно,

Пусть только не бросает без милости своей,

переживём и революцию мы вместе.

(2017-10-18)

Иные жизнь свою, почти что всю, в скитаниях, в бегах,

Сначала дезертиром, от войны.

Потом от алиментов, детей и от жены,

Потом вообще, от обязательств, а вот от старости и

ящика – не ах!

Всю жизнь бегом иной кузнечик, человечек-торопыга,

Куда не прыгнет, везде ему не так, то жарко, то

мокро, то холодрыга.

Всё мельтешит, бежит и суетится,

Всё нервничает, снуёт и колотится.

Ну, был бы, ну хотя б какой сверчок,

Или хотя б какой-то светлячок.

Светил бы всем в лесу, и в темноте дорогу освещал,

Так нет, кузнечик бесполезный, и знал то только, что

всю жизнь скакал.

Ну что за польза от него? Да, весело стрекочет,

Да только бесполезен, сам он по себе.

И рядом с кем-то быть, жить, помогать не хочет,

Знай шастает он по полям, только нагадит что везде.

Так вот живут иные мужички,

Как бегуны и скакуны, кузнечики и прыгуны.

Нет от козла-кузнечика такого молока, живут как дурачки,

И чтобы с пользой жить – до фени им, и до луны.

И вот когда кем быть, когда он молод, выбирает,

Героем, космонавтом, хирургом или артистом.