– Регулярно бываю в этом кафе и каждый раз заказываю пасту карбонара. Вкус всегда разный, не всегда адекватный, порой просто мерзкий. Но, наверное, добавляют какую-то траву, потому что отказаться от пасты не могу. Просто какая-то зависимость выработалась.

– Бред, – хмыкнул Рыбак, – надо же такое придумать – макароны с травой. Признайся честно – это ты сама придумала.

– Да нет же, вот, посмотри сам! – Ася продемонстрировала экран смартфона, как будто он на ходу мог убедиться в правдивости ее слов.

– Отвратительное обслуживание. Вернее, отвратительнейшее.

– Спасибо, что предупредили.

– А вот еще прикол: «Просидев час, соте из морепродуктов так и не принесли».

– В чем прикол?

– Ну это же классика из серии «Подъезжая к сией станции и глядя на природу в окно, у меня слетела шляпа». Неправильное применение деепричастного оборота.

Никакой особой неправильности Рыбак не заметил. Асе, конечно, виднее, как говорится, кто на что учился.

Повисла напряженная пауза – Ася ждала реакции Ивана, а он путался в версиях ответа, которых одновременно было и слишком много, и катастрофически мало, а вернее, ни одной. И в этот момент, как нельзя кстати, зазвонил телефон Рыбака.

– Щедрый, – сказал Иван, включая громкую связь. – Привет, дружище!

– Вы уже в дороге? – после короткого ответного приветствия поинтересовался майор.

– Само собой, – отозвался Рыбак.

– Ася рядом?

– Угу, – подтвердила Ася.

– Ну и чудненько. А я нашел человечка, который готов с вами поделиться информацией. На взаимовыгодных, скажем так, условиях.

– В чем будет заключаться его выгода? – В подобных вопросах Рыбак привык договариваться на берегу и не терпел фраз, допускающих неоднозначное толкование.

– Вот у него и спроси, – предложил Щедрый. – Он на дежурстве и прямо сейчас готов с тобой пообщаться. Крылов Даниил Даниилович. Я сейчас тебе контакты скину. Пользуйся.

Экран мобильного погас, но тут же снова засветился, уведомляя о новом сообщении. Рыбак мысленно потер руки.

– Полицейский, который хочет поговорить, – наше все. Не стоит заставлять его слишком долго ждать. Согласна?

Ася кивнула и потянулась за телефоном, уточнив:

– Набираю?

– Давай!

Абонент трубку снял после первого же гудка.

– Крылов. – Судя по голосу, на Даниила Данииловича он не тянул, но Иван решил не торопиться с выводами до визуального знакомства.

– Рыбак, – представился он. – Мне ваш телефон дал Щедрый Андрей Геннадьевич.

– Да-да, Андрей, – подтвердил его собеседник. – Я так понял, вы… можно на «ты»?

– Пожалуйста, – дал добро Рыбак.

– Я так понял, тебе деньги платят, чтобы отмазать хозяина дурдома, да?

– Какого дурдома? – опешил Иван.

– Нашего местного дурдома. Так?

– А разве у Ермолаева не дом престарелых? – Иван вопросительно посмотрел на Асю, и она неопределенно пожала плечами.

– Дом престарелых само собой, в поселке, на набережной, а в горах самый что ни на есть дурдом. Четыре сумасшедшие старухи и он с женой. Пропавший этот, Новиков, тоже, похоже, не в себе был. Иначе бы не поперся в такую непогоду на прогулку.

– Наверное, имелись какие-то причины? – предположил Рыбак.

– Кто же теперь расскажет? Якобы он два раза в неделю в любую погоду ходил играть в шахматы. Вот и поперся. Главное, на следующий день уже распогодилось, иди не хочу. Нет же, его в самую метель понесло. Скорее всего, сбился с дороги. Там, чуть ниже, начинается опасный участок, даже днем в хорошую погоду опасно ходить. А уж ночью, в метель… Полно щелей, скальных уступов, шатающихся камней. Ставишь ногу вроде на нормальный камень, расслабляешь мышцы, а он вылетает, и тело, не успевая отреагировать, падает. Даже если невысоко, два-три метра, но острые камни, сухие сучья – это гарантированная тяжелая травма, после которой человек медленно умирает в темноте от болевого шока и переохлаждения. Сколько таких случаев было! Уже три дня прошло. Новиков однозначно мертв. Ермолаев ваш поставил на уши всех: полицию, спасателей, волонтерское сообщество. А толку? Я сначала не понял, зачем ему это надо. Подождать до весны, и даже напрягаться особо не придется – по запаху можно будет отыскать. Только потом понял.