Соловьёв С. М. в 29-ти томной «Истории России с древнейших времён» привёл другой случай подтверждающей грамоты: «По этому обнадёживанию башкирцы прислали в Москву выборных, которые в приказе Казанского перед боярином и князем Юрием Алексеевичем Долгоруким и перед дьяками дали шерть на Коране – от калмыков и ногайцев отстать, возвратиться той же зимою в Уфимский уезд на прежние свои жилища, служить великому государю верою и правдою и отдать всех пленников и пограбленное. По принесению шерти башкирские выборные видели великого государя очи, „аки пресветлое солнце“, и получили жалованную грамоту на двух листах, русским и татарским письмом. Уфимский воевода от себя писал башкирам, что вперед им от уфимцев, служилых и торговых людей, никаких обид не будет и подвод лишних, кроме государевых дел, никто с них не возьмёт и в вотчинах их никто ничем владеть не станет»23.

Вхождение Башкирии в состав России имело огромное положительное значение и для самих башкир. Был положен конец жестокому господству ногайских, казанских, сибирских ханов, покончено с кровавыми феодальными междоусобицами и раздробленностью. Жестокость ногайского бия Татищев описывает так: «Всячески их изнурял и в бессилие их приводил. Ибо на три двора по одному токмо котлу для варения им пищи допускал и как скот и пожитки, так и детей их, к себе отбирал и землями владеть, тако ж и через реку Белую переходить, их не допущал. А кои звероловством промышляли, те за то принуждены были давать ему ясак с каждого человека по лисице, по бобру и по кунице, от чего наконец пришли они в самое крайнее истощение и убожество. По принятии башкирцев в подданство российское, обложены они были также ясаком, однако гораздо меньше и с лучшим учреждением, и то не с каждого человека, но с дворового числа, деньгами, по тогдашней цене означенных вещей»24. Вхождение привело к возрождению этнической консолидации народа, ведь башкиры были известны как самостоятельная нация в летописях арабских путешественников еще с IХ века, задолго до возникновения упомянутых ханств. И, в конечном счете, к росту численности башкир, – главному показателю здоровья нации и государства.

А какой великолепный пример получился для других соседних народов! Ведь такое добровольное присоединение целого народа со своими чернозёмами и богатыми недрами было первым в истории Московского царства. Поэтому именитые и уважаемые башкиры сопровождали все дипломатические миссии Москвы к ним, совместно с русскими уговаривая их добровольно присоединиться к возникшему евразийскому государству.

С добровольным вхождением Башкортостана в состав Московского царства фактически встретились два мира: полукочевой и осёдло – земледельческий. Конечно, башкирское мусульманское общество не могло немедленно ассимилироваться с православным русским. Процесс сближения с государственными институтами монархии, адаптации и интеграции башкир занял почти два века. Но русские уже в XVI веке развили и творчески применили Чингисхановскую форму взаимовыгодного сосуществования разных народов с разными религиями в одной стране без излишнего вмешательства в их внутреннюю жизнь. То есть федерализацию. Что дало возможность юридически превратить Московское царство в евразийскую супердержаву. Это произошло именно с присоединением башкир, живших и в Европе, и в Азии, в те далекие теперь уже 1554 – 1557 годы (Ведь казанские татары, чуваши, мари были завоёваны при взятии Казани, а их восстание весной следующего года жестоко подавлено. А поход Ермака в Сибирь произошёл на 30 лет позже). Мудры были наши предки…