Утром я проснулся с дикой головной болью. Так ещё я и бухой спал в одной кровати с матерью. Ремонт же ещё продолжался. Думаю, ей тоже было неприятно. Я валялся с похмелья, как щас помню, это было 1 сентября. Ещё думал: «Сейчас пиздюки в школу пиздуют, а я дома валяюсь. Как ахуено». Но тут закралась тревожная мысль. Я начал думать, что я сегодня работаю. Не перепутал ли я ничего? Да нет. Не может же быть такого, чтобы был один выходной ведь? Кирилл говорил, что я работаю 2 числа… Или 1… Когда я начал об этом думать, время было уже за час дня. Да Кирилл бы мне позвонил уже, если бы я должен был быть на работе. Я успокоился и дальше стал залипать в телефон, пока Владимир заливал пол в моей комнате. Быстрее бы уже закончился этот ремонт ебучий.

С тревогой я шёл на работу. Было чувство почему-то, будто я вчера всё-таки должен был выйти. Спал от этого плохо, + снилась работа. Она мне ещё долго будет сниться. Как я швыряю пакеты, перекладываю их туда-сюда. Это отвратительно. На работе – работаешь, во сне – работаешь. Невозможно выспаться и полноценно восстановиться. Так ещё и подолгу заснуть я не мог от напряжения перед рабочим днём. Когда я зашёл на склад, Кирилл посмотрел на меня диким взглядом и сказал: «И почему это ты вчера не пришёл?» Я побледнел и оцепенел. Я стал бубнить и заикаться.

– П-подожди. В-в с-смысле?

– Я же тебе сказал. Мы первого сентября с тобой вдвоём работаем на транзитке.

– Что-то я как-то не правильно понял тебя, я думал сегодня… Извини.

– Я один тут ебашил вчера, ахуевал вообще.

– А почему ты не позвонил?

– Так у меня твоего номера нет.

Я стоял в недоумении. Остальные парни: Серёга, Никита и Лысый – переговаривались, не обращая на нас внимания, смотрели в монитор компьютера. У Кирилла же был мой номер в телефоне. Я же ему звонил в первый рабочий день. Почему он не записал меня? Почему не нашёл мой номер?

– Ладно, не парься, – сказал Кирилл. – Ничего страшного. Потом отработаешь. Сегодня тогда будешь работать с Серёгой по Габбановской стороне, заодно изучишь её.

Мы с Серёгой загрузили товар в тележку. Я вдумчиво следовал за ним. Мне было так стыдно за то, что Кириллу вчера пришлось работать в одного. Так сильно его подвёл. Во мне скопилось такое отчаяние, и я сказал Серёге:

– Так неловко, конечно, вышло с Кириллом. Мне так стыдно.

– Бля, Паш, вообще не парься. Он тебя столько раз подставит ещё. И вообще это он сам виноват. Он, блять, начальник или кто? У него должен был быть твой телефон. Да и вообще у нас должен быть чат в Вотсапе, как у всех остальных.

– А у вас даже чата нет?

– Нет.

– Мда.

И на самом деле меня Серёга успокоил, но, правда, и напряг, сказав, что Кирилл ещё отыграется. Мною явно была совершена ошибка, я неправильно понял Кирилла, был невнимателен, но и он тоже в этой ситуации проебался как начальник. Он был обязан записать мой номер телефона.

Вот Никита, кстати. Про него я не рассказал. Я с ним в тот день познакомился. Он работал на Коптево. Каждый раз, когда он ждал машину, он сидел за компом и играл в ферму. Тыкал чё-то, собирал ресурсы, кормил свиней и коров. Он делал это с таким энтузиазмом, как будто играл в кс. Матерился, быстро водил мышкой, быстро кликал и проговаривал: «Во бля, и тебя ща нахуй накормлю, и тебя, коровка, и курочек, и вот этому нахуй сторожу ща дам денег. Бля, надо ещё морковь посадить нахуй ща». Никита был короткострижен по-армейски, немного смугловат от загара. Вообще он очень был похож на деревенского паренька, и даже говор у него был такой деревенский. Я с ним очень редко пересекался, и вскоре он вообще уволился. А парень он был неплохой такой, дружелюбный и душевный. И называл меня «Пашец». Ко мне так никогда и никто не обращался. Так что его оригинальность тоже добавила моей симпатии к нему.