Википедия.
– Не то что играть на любимом инструменте, но и ходить, и брать что-то правой рукой ей уже не придётся. Хотя, организм молодой, может быть и переборет мозговую катастрофу, но уж полного восстановления ждать очень сложно.
– И когда же, доктор, она опять сможет взять в руки скрипку? – словно из ниоткуда рядом с мужским голосом послышался женский. Значит, подумала Джуля, говорили не ей, а невидимой ей сквозь закрытые глаза женщине. Судя по тембру голоса, женщина была молода.
– Ну, в левой руке она ещё сможет держать скрипку, а вот смычок в правой уже не удержит. Вот смотрите, какое произошло нарушение, – послышался шелест ни то бумаги, ни то какой-то плёнки. – Это не даст ей…
– И ничего нельзя поделать? – перебил женский голос.
– Конечно, если бы её доставили в нашу клинику в первые часы после травмы, а не держали чёрт знает в каких условиях, не трясли бы по дорогам и пр., то тогда можно было бы побороться. Но вот теперь встаёт вопрос о том, насколько она сможет обслуживать себя сама в будущем.
– Бедная девочка. Она так здорово управлялась со смычком…
– Да, я видел запись её последнего концерта. В буквальном смысле последнего…
Голоса отдалились и стали не слышны.
Джуля лежала под простыней и покрывалась какой-то коркой ужаса. Коркой ужаса снаружи, как коростой или панцирем, и дополнительно коркой льда внутри. Ей казалось, что она просто замерзает, просто становится той сказочной Снежной Королевой, – вот только не от величия, а от ужаса. Ей становилось понятно, что говорили о ней.
Она попробовала подвигать пальцами правой руки, словно беря в руки смычок, но они не слушались, не повиновались ей. Словно пыталась переставлять чужие пальцы, как чужие предметы, как… У неё даже от страха и ужаса не хватало слов, чтобы для себя самой охарактеризовать эти ощущения. Да и зачем охарактеризовать?
В её памяти, как записанные на магнитофонную плёнку, всплыли слова врача: «…Хотя, организм молодой, может быть и переборет мозговую катастрофу…» – которые вроде бы пытались подарить ей надежду, но следом наползали другие: «… но уж полного восстановления ждать очень сложно…»
Джуля была близка к тому, чтобы в голос разрыдаться от ужаса, охватившего её, но вдруг обнаружила, что левая часть лица как бы отстаёт при движениях от правой половины. Показалось? Рассуждать и изучать себя дальше она не смогла, потому что опять провалилась в небытие.
Трудно сказать, сколько прошло времени, когда она стала чувствовать, что её левую руку держат в какой-то ласковой руке и поглаживают другой рукой. Её рука дрогнула, чем невольно дала понять кому-то, что её владелица начала приходить в себя.
– Бедная девочка, – услышала она тихий женский голос. Тот или не тот? – Я вытащу тебя, но только сначала…
Больше она ничего не услышала.
.
Рыбы. 001
– Сейчас я плыву вверх и хватаю эту муху. Она не большая, потому сильно удерживать её не придётся, – она быстро утонет и захлебнётся в воде. Хотя двигаться будет ещё некоторое время…
Рыба выпучила глаза после броска к поверхности и теперь ждала, пока удерживаемая ею в зубах муха остановит свои движения. А потом проглотила её.
– Так, я слышу мысли рыбы, и что бы это значило? – Лейла смотрела на рыбу в аквариуме и не понимала, что происходит.
– Вау-вау-вай! Вау-вау-вай! – подпевали неизвестно кому водоросли.
– Берендей. Берендей. Берендей, – бормотал крабик, медленно передвигающийся от перевёрнутого декоративного кувшина к большому камню.
– Не догонишь, – отзывалась сомику личинка, стараясь спрятаться в песок на дне.
– Буль-буль-буль, Буль-буль-буль, Буль-буль-буль, – с равными промежутками произносили пузырьки из компрессора.