Я спустился в бар, выпил пару стаканов сока, памятуя, как отрицательно спутница относится к запаху алкоголя, посидел еще и вернулся в номер. Света не было, потому я стал раздеваться и складывать вещи по памяти, но Бронислава вдруг зажгла свечу и посветила мне.

– Не беспокойтесь, я уже переоделась, и теперь даже встать с кровати смогу, если надо. Или Вы предпочитаете раздеваться в темноте? – по ее улыбке я понял, что шок от происшествия у нее уже прошел или притупился.

Легли, как и договаривались. Я погасил свечу, лег на спину, укрылся и стал дремать. Проснулся от того, что Бронислава обняла меня одной рукой и приникла головой к плечу.

– Мне очень грустно. Вы даже представить себя не можете. Ведь мог же ОН сопроводить меня к матери, посидеть в ее усадьбе несколько дней или сразу уехать, но не поехал. Ему всё равно, как я доеду, как устроюсь вот так в постоялом дворе. Он даже денег не дал на дорогу столько, сколько могло понадобиться, – я уж не говорю с запасом. Знаете, сколько раз я от него уходила в своих мыслях? Просто уезжала к матери и не возвращалась. Но знала, что это его не огорчит, – если даже заметит или вспомнит, что у него где-то есть жена.

– Да не грустите Вы. Всё образуется, – ответил я, хотя понимал, что ничего с таким человеком не образуется. Ее локон попал мне на лицо, я отвел его в сторону, но он опять оказался на моем лице и щекотал нестерпимо, Я отвел его и пригладил его к ее голове, а получилось так, будто я погладил ее по голове. Потом по спине, лопаткам, позвоночнику. Она словно потянулась под моей рукой ко мне с закрытыми глазами. Я наклонил в ее сторону голову и поцеловал в губы. Думал сделать это легонько, почти по-братски, но мы впились друг в друга губами так, что казалось и конями нас не разъединить. Отрываться друг от друга не хотелось, потому я повернулся к ней, положил ее на спину и начал целовать в шею, в грудь между грудей, а груди просто мял руками. Потом задрал вверх ее ночнушку, – до самой шеи, – и стал гладить и целовать живот, гладить руками лобок и ниже.

Бронислава стала выгибаться навстречу моим рукам. Я перешагнул ногами одну ее ногу и завис над ней с упором на руки. Дама была замужней, потому сама знала, что и куда надо делать. Потому взяла в руку член и направила его себе между ног. Головка члена коснулась ее половых губ, которые оказались мягкими, теплыми, влажными и скользкими, и потому легко пустили меня внутрь нее. Я последовал по проторенной другим мужчиной дороге, стал входить всё глубже и глубже, а женщина подталкивала меня к себе, крепко обнимая мои бедра и ягодицы.

Сначала я как-бы выгибался ей навстречу, щадя ее, а потом стал быстрыми поступательными движениями вталкивать член глубже и глубже. Влагалище не рожавшей женщины не сильно отличалось от девственницы: такое же не растянутое, плотное при вхождении, хорошо адаптируется к члену мужчины, обхватывая и немного словно сжимая его внутри себя.

– Кончай в меня, – я хочу ребенка. Пожалуйста, кончай в меня, – молила меня Бронислава, и от этого горячего шепота я кончил в нее. В принципе, я не думал, что кончу мимо, но если она так хочет, то почему бы и нет. Мы застыли так, не рассоединенные, некоторое время. А женщина стала целовать мне грудь и шею. Я лег рядом с ней, чтобы ей было удобно целовать меня. Она прижалась ко мне всем телом, да так мы и заснули.

Ранним утром, как уже супруги, мы не стеснялись и не прятались друг от друга, когда одевались. Она даже помогла мне завязать галстук, а я – подвязать ей на спине какую-то деталь туалета. После быстрого завтрака выехали.