И как дурак мокну под дождем, провожая ее взглядом, пока Принцесса не заходит внутрь гостиницы.

«К херам все, я не дам ей уйти просто так!»

Но, конечно, хрен бы мне: у меня нет браслета постояльца - и ночной портье, как попугай, твердит одно и то же: «Информацию о клиентах не предоставляем, покиньте гостиницу, иначе я буду вынужден вызвать охрану».

Почему не спросил, как ее зовут?

Дождь льет как из ведра, но я не хочу возвращаться в кафе.

Мой байк припаркован за углом, и садиться на него с таким туманом в башке – хуевая идея, но мне все равно. В венах горит обида и злость.

Телефон лежит в кармане куртки – я его выключил, как только мы с Лялей распрощались. Она любит вывалить на меня кучу дерьма, сказать, что я придурок и ни хрена не понимаю в ее непростой жизни дочки олигарха, а потом названивать раз в минуту, плакать и просить приехать, потому что она была неправа. Мы вместе всего полгода, но она постоянно так делает.

Все-таки сажусь на байк и не одеваю шлем.

Настроение такое, что даже если убьюсь в хлам – плевать. Главное, чтобы сразу в могилу, потому что жить инвалидом или овощем я не буду. Вены себе перегрызу, если нужно, но все равно сдохну.

Есть только одно место на свете, где я хочу сейчас быть, и именно туда еду – тату-салон друга моего бати. Отца не стало десять лет назад, так что Михалыч, можно сказать, мне почти за второго родителя. Бывало, что и рожу мне бил, когда я бухой в дым влипал в очередную историю. Есть у меня две проблемы: не умею держать язык за зубами и не сношу оскорблений.

У Михалыча, как всегда, горит свет. Когда только спит?

Вваливаюсь внутрь, на ходу стаскивая насквозь мокрую куртку и футболку. Малина – его помощница, как раз отпускает своего клиента и чистит машинку. Хорошая девочка, покладистая и без комплексов, с ножками, забитыми рисунком в виде шнуровки чулок. Пирсинг, проколотый сосок – в общем, мечта для хардкорного траха. А еще любительница позировать для всяких авангардных фотографов и раздевается без проблем, поэтому не бедствует.

— Привет, именинник, - машет она, и я плюхаюсь в кресло. – Плохой день, большой злой мальчик?

Только ей одной я разрешаю называть себя «мальчиком». И почему-то вспоминаю, что Принцесса обозвала меня так же. Почему рот ей не закрыл – сам не пойму. Совсем охренел, так ее хотел.

— Официально самый херовый день в моей херовой жизни, - бормочу я, прикрывая глаза.

Фиолетовый взгляд всплывает в памяти, заново поджигая кровь. Как ее зовут? Вряд ли Катя, Света или Таня, потому что она и вправду какая-то Принцесса: тонкая, стройная, белокожая.

— Нужно немного боли? – спрашивает Малина, царапая ногтем мизинца воронов на моем правом предплечье. Там у меня темный лес, туман, одинокая луна и воронье. Вся моя жизнь, если так подумать. – Будем делать второй «рукав»[2]?

Хорошая девочка, понимает меня с полуслова.

[1] Музыка: Би-2 и Чичерина «Мой рок-н-ролл»

[2] «Рукав» - татуировка от плеча до запястья

4. Глава четвертая: Даниэла

Глава четвертая: Даниэла

Четыре месяца спустя

— Устала? – Олег целует меня в висок и выходит из машины, чтобы открыть мне дверь.

Я до сих пор не люблю летать, хоть летаю по меньшей мере раз в месяц, а то и чаще. И не имеет значения, лечу ли я бизнес-классом, чартером или, как сегодня, частным самолетом. Возможно, есть люди-птицы, которым полет над облаками доставляет восторг, а я чувствую себя уверенно лишь твердо стоя на земле обеими ногами.

Выхожу из машины, опираясь на руку Олега, как всегда с улыбкой глядя на кольцо у него на безымянном пальце. Две недели назад мы стали мужем и женой, и теперь он официально окольцован мной. Ну а сегодня… Сегодня мы вернулись с тропических островов, где провели две чудесных недели в полном отрыве от цивилизации, занятые только друг другом.