– Нет сомнений. Это черлы. Сторожевые псы Всевидящего Бога Смуты.

Голос баргола дрожал от волнения. Не обращая внимания на состояние Старшего, Верон вновь поинтересовался:

– Они могут охранять алтарь?

Звероящер незамедлительно ответил:

– Псы живут только благодаря силе своего хозяина. Вдали от него они погибают. На этой планете либо сам Бог Смуты, либо его алтарь.

Удовлетворённый ответом, принц уверенно заявил:

– Значит, я его нашёл. Свою часть договора я выполнил. Теперь ваш черёд выполнять заключённые условия. Те из вас, кто получит меч Смуты и вернётся живым, будут служить мне до конца жизни, ставя мои приказы выше Кодекса барголов.

– Даже вопреки Кодексу мы выполним свои клятвы! – без колебаний хором ответили барголы. Капитан стоял, ошеломлённо глядя на своего повелителя. Принцу Верону удалось невозможное: стать для барголов превыше их богов.

Зверь не спал уже вторые сутки, пытаясь оторваться от преследователя. Новая роль жертвы была для него в новинку, на его родных болотах не было существа, способного ему противостоять. До этого момента зверь смело выходил навстречу любому сопернику, но сейчас он убегал. За свои долгие годы крупный самец гавруза привык доверять своему звериному чутью. Впервые испытав чувство опасности, он не стал им пренебрегать.

Странное ощущение настигло зверя во время охоты на болотистых вепрей. Эти земноводные больше напоминали гигантских жаб весом под сто килограммов. Для защиты они обзавелись острой колючей щетиной и крепкими клыками, как у матёрого секача. Гавруз обожал мягкое мясо вепрей и давно приноровился добывать излюбленное лакомство. Массивному и тяжёлому хищнику не угнаться по топям за опасными скакунами, только неожиданный и стремительный бросок способен принести удачу. Распластав своё вытянутое тело, он медленно пополз на брюхе в сторону добычи, аккуратно подтягивая себя длинными конечностями. Ему не нужно было видеть добычу, его чуткие уши и нос позволяли без труда ориентироваться в окружающей обстановке. Когда до стада шумных вепрей оставался один сильный рывок, гавруз поджал под себя все лапы и напряг канаты мощных мышц на спине, готовясь к прыжку. Именно в этот миг ему в нос ударил незнакомый запах, а вслед резкий и неприятный свист резанул ему по ушам. Противный звук мгновенно спугнул жаб, и они рванули с места. Разъярённый зверь решил немедленно поквитаться с глупым созданьем, спугнувшим его добычу. К удивлению, он никак не мог обнаружить незнакомца. Гавруз чувствовал его запах. Слышал, как тот движется по болотам. Но стоило ему достичь желаемого места, он терял все следы загадочного существа. Самое ужасное заключалось в том, что стоило гаврузу забыть о преследователе и вновь отправиться на охоту, неприятный свист вновь и вновь напоминал о себе.

От бессонницы и голода гавруз начинал сходить с ума. Его успешность в выживании всегда зависела от выдержки и терпения, только сейчас зверь готов был кинуться на кого угодно без оглядки. Очередную передышку гавруз решил устроить посреди широкой заболоченной поляны. Невысокая растительность и вязкая почва не позволяли застать его врасплох. Убедившись, что странного незнакомца поблизости нет, измученный зверь решил вздремнуть.

Охотник наблюдал за гаврузом издалека. Его восхищал этот полуторатонный хищник. Весь покрытый длинным мехом, он возвышался над землёй, как огромный холм. Под шерстью перекатывались крупные бугры мышц, а длинные когти, веером раскинувшись по траве, не позволяли лапам погрузиться в топь. Не менее опасно выглядела морда зверя, из-под густой шерсти на ней проглядывали бронированные чешуйки. Они покрывали всю вытянутую морду, а надбровные выступы защищали глаза. При каждом глубоком вдохе гавруз приоткрывал широкую пасть, обнажая ряд крупных желтоватых клыков. Вместо хвоста у хищника был небольшой лохматый нарост. За время двухдневного преследования охотник уловил, что стоит зверю потерять контроль от злости, он приподнимает пучок вверх. А когда сосредоточен и готовится к прыжку, то поджимает обрубок к заду.