Крем скоро кончится.

3 июня, понедельник

Позволив себе проспать будильник, проснулась в десять сама. Десять дней, джетлаг окончен, полет нормальный. Вот почему глупо лететь из Москвы на Камчатку на десять дней, не устану повторять я. Неделю только переходишь на новое время.

Приготовила себе на обед творожно-сметанную смесь с чесноком, луком-скородой и кипреем с грядки, заварила вкуснейший чай из еловой шишки, веток малины и шиповника, цветов двух клеверов и тысячелистника прошлогодней сушки, открыла одуванчиковое масло и хлеб него макала. Смотрела в окошко на дождь, который пришел пролить мои цветочки и будущую укропно-морковную грядку (нашла на шкафу семена семилетней давности, авось что взойдет.

Н. научила меня, как ускорить семена укропа – надо, оказывается, залить их горячей водой. Нашла в телефоне неотвеченный звонок от нее, перезвонила.

– Выкопались при прополке для вас еще пара нарциссов и земляника.

– Спасибо! Сейчас дождь утихнет и прибегу!

Выскочила налегке, а на улице ветер и довольно прохладно.

– Уху будете? Ю. ест уху холодной, но я могу вам подогреть.

– Я тоже тогда поем холодной, может, так вкуснее.

– Еще вкуснее на следующий день, когда она превращается в студень, – сказал Ю.

Холодная уха из прошлогоднего гольца была очень даже.

– Я теперь всем рекламирую гольца (о черт, Лена П. мне запретила и про гольца писать тоже, но я уж закончу, это альтернативная история)!

– А вот голец гольцу рознь. Как-то я поймал черного, есть не смог. Уж такой был гадкий.

– Вот те раз, что же он такое ел?

– А не знаю, может, подвид такой. Их же много разных…

Чая было два на выбор: чага и золотой корень в термосе и иван-чай в чайнике. Угадайте, какой я выбрала? Правильно, оба.

К чаю были оладьи. В результате я объелась, записала рецепт домашнего майонеза, взяла баночку свежеприготовленного майонеза, баночку корней окопника и родиолы (золотого корня), свежесорванный огурец, пучок укропа, базилик двух видов и даже не забыла растения, за которыми зашла.

Из раскладного стола с балкона, резного стола из сарая и матраса соорудила рабочую поверхность. Можно начинать прием. Но я пока еще сама не отдохнула. Не наигралась в раскопки.

Купалась уже в темноте. Потрясающе это все-таки – плавать ночью в горячем бассейне. Не хватает негромкой лирической музыки.

Береза выбросила листочки. Вчера они еще не бросались в глаза.

Фотоальбом «Эссо. В гостях у Приходько».

4 июня, вторник

При помощи безудержной удали и смекалки вызволила из травы изрядно подгнившие две секции забора, подняла, приставила и кое-как примотала старым утюгом, чтобы ветром не уронило. Получилось неэстетично. Страшно, скажем так, получилось, но зато забор теперь стоит, а не лежит и зарастает пырьем. Собаки не гадят, опять же, на него. Думаю: а если я его покрашу, это будет вызов селу или нет? У всех же некрашеный серый штакетник. Может, и не выпендриваться? Когда я разбогатею, я поставлю металлическую ограду. И обязательно украшу периметр хитровыделанным мусором, а как же! Уже начала же! Москва слезам не верит!

Потяпала одуванчики и конский щавель в будущих топинамбурах, нарвала пук крапивы, отнесла к ограде О. С., положила на клумбу-шину.

Взяла корзину и совок, побрела на поиски окопника бесхозного.

Ноги понесли меня к реке, где мальчики помладше соревновались, кто дольше руку в холодной воде продержит. Мальчики постарше бродили в воде по самые бубенчики, вероятно, тоже соревновались. В раздумьях, чем обернутся для них эти веселые старты, я перешла Уксичан по деревянному мосту и поднялась по лестнице на смотровую площадку к мемориалу. Нашла там несколько цветущих эфемеров, накопала, вернулась. Смотрю – нет моей крапивы, а О. С. трудится на своих безупречных грядках за своей идеальной оградой с зайчиками и солнышком из шин и бутылок.