– Я вижу в твоих руках лютню, Странник, ты играешь или носишь ее как украшение? – обратил на Странника внимание Бэт.

– К моему сожалению, я только учусь играть на этом прекрасном инструменте, что довольно трудно мне дается. Пальцы устают и болят от жестких струн, а я к тому же никогда не показывал больших способностей к музыке.

– Ну вот, – обиженно протянула Талия, – а говорил, что она «скрашивает твое одиночество».

– Я и сейчас готов подтвердить это. Она действительно скрашивает мое одиночество, но при этом очень сильно портит настроение другим.

– Это как? – изумился Бэт.

– Редко у кого хватает терпения подолгу слушать мои песни. Моя мелодия очень быстро утомляет тех редких слушателей, которых судьба посылает на моем пути.

– А может, они слишком привередливы? Честное слово, Странник, в нас ты найдешь более благодарных слушателей, – к маленькой компании присоединилась довольно внушительная группа юношей и девушек, разодетых в яркие одежды. – Сыграй нам, Странник, и мы наградим тебя криками восторга, – с улыбкой произнесла разодетая как на бал девушка с закрытым вуалью лицом.

– Браво, Принцесса, ты как всегда вовремя, – фыркнула «кошка».

– И тебе здравствуй, Эрато, – пожала плечами та. – Ну так как, Странник? – обратилась она вновь к юноше.

– Не буду изображать из себя скромника, леди, мне действительно лестно ваше внимание, но прошу потом не обессудьте.

– Хорошо-хорошо, не смущайся, – Принцесса присела на ступень лестницы, на брошенный для нее кем-то камзол, и внимательно уставилась на Странника.

Повисла тишина, он пожал плечами, присел на ступень, еще теплую от дневного зноя, чуть-чуть откашлялся, взял паузу и провел пальцами по струнам. Раздался чуть хрипловатый голос, срывающийся иногда на фальцет, словно стараясь заглушить убегающую впереди слов мелодию:

– Ну что сказать? – раздался задумчивый голос Бэт, когда последний аккорд смолк. – Я, конечно, не сыграю лучше, но только потому, что вообще не умею играть на этом инструменте.

– Ужасно, – встала Принцесса, – знаешь, Странник, я на днях слушала одного барда, не в обиду тебе будет сказать, он пел гораздо лучше тебя.

– Но ведь я предупреждал тебя, Принцесса, – произнес несколько уязвленный певец, – я странник, а не бард, я путник, а не певец.

– А мне понравилось, – пожала плечами Клио, – простенько и со вкусом. За версту чувствуется дорога, одиночество и усталость. Вот только надо чуть подучиться играть на этом инструменте, и будет не хуже этого хваленого барда, который, по слухам, так хорошо целуется.

– А что, он еще и целуется? – с удивлением спросила Эрато.

– Говорят, очень даже неплохо, – пожала плечами Клио.

– А с кем?

– Вот про это, к сожалению, история умалчивает.

– С какой-нибудь служанкой, – презрительно пожала плечами Принцесса. – А что, Странник, тебе действительно приходилось ночевать на голой земле?