– Они обе учатся на вечернем, – поспешно пояснил он. – Не хотят сидеть на шее у родителей. Юля работает менеджером, а Инна – переводчица.

У Инны, которая с грехом пополам могла построить по-английски лишь несколько фраз, да и то в первую очередь на тему оплаты ее услуг и программы на вечер, просто отвисла челюсть.

– Как интересно, а какой язык? – поинтересовалась дотошная мама.

– Восточный, – терпеливо пояснила Инна. – Хинди.

– Как интересно! – повторила мама. – Скажите нам что-нибудь о своей работе на хинди.

– Мо тимилай мойя горчху, – старательно выговорила Инна и тут же перевела: мол, очень любит свою будущую маму.

Фраза застряла у нее в памяти много лет назад и вот теперь неожиданно пригодилась. Конечно, это было не совсем про ее работу и совсем не на хинди, а по-непальски. Однако мама братьев в таких тонкостях не разбиралась, осталась довольна и даже расчувствовалась. Дедуля вопросов не задавал. Он уже в третий раз успел подмигнуть Юльке и второй раз ущипнуть Инну и был собой и невестами внуков очень доволен.

Бабушка интересовалась, собираются ли девушки заводить детей и есть ли кому с этими детьми сидеть. Зная со слов братьев, что бабушка только и мечтает о том, чтобы увидеть правнуков, девушки ответили отрицательно. Узнав, что обе мамы девушек работают день и ночь и сидеть с будущими младенцами совершенно, кроме нее, некому, она тоже осталась довольной. Женихи распустили хвосты. Они велели девушкам немедленно приступить к исполнению своих обязанностей по дому, которые им объяснит мама. Во всем ей помогать и слушаться. А пока ребята посоветовали подругам разобрать вещи. Свои и братьев.

Девушкам отвели комнату, где раньше, как не преминула заметить мама братьев, жила прислуга.

– Должно быть, она у вас была немногочисленная, – с милой улыбкой констатировала Инна, осмотрев крохотную каморку, куда с трудом влезли две раскладушки и малюсенькая тумбочка.

Мама не нашлась, что на это ответить. Зато решила отыграться, сообщив невестам, что у них в доме очень строгие порядки: до свадьбы невесты не имеют права навещать по ночам женихов. А поэтому братьев поместили в комнату к дедушке, чтобы старик за ними присматривал.

– Теперь понятно, почему нас запихали в этот клоповник, – сказала Юля, когда мамаша удалилась. – Мы сюда при всем желании этих драгоценных мальчиков пригласить не сможем. Они тут просто физически не поместились бы.

– А дедуля вроде бы ничего, – заметила Инна. – Во всяком случае, глаз у него горит совсем по-молодецки. Я не удивлюсь, если вместо наших фиктивных женихов ночью к нам в гости пожалует именно он.

– Боже сохрани, – перекрестилась Юля. – Только ночных кошмаров мне и не хватало.

В это время в дверь осторожно постучали. Девушки открыли ее и увидели на пороге Сашу.

– Мама просила передать, что к ужину соберется вся наша семья, и рекомендовала одеться поприличнее. Есть у вас во что? А то мама предлагает вам выбрать что-нибудь из ее гардероба.

– Выглядеть, как собирающиеся на пенсию учительницы, ну уж нет, благодарю покорно, – отказалась за обеих Инна. – Ты заходи. Расскажешь, понравились ли мы твоим родителям. Есть надежда, что они вас нам отдадут?

Саша испуганно потряс головой и огромными шагами устремился прочь. До ужина девушки успели многое. Они приготовили наряды, осмотрели дом, ловко при этом уклоняясь от встречи с мамой женихов, которая разыскивала их, надеясь, что они помогут ей на кухне.

Дом был и в самом деле огромный. Так что разминуться в нем ничего не стоило. Здание было двухэтажным и каменным. А по всему второму этажу шел балкон, опоясывающий дом и украшенный ажурной резьбой по дереву, на которую можно было любоваться часами. Дом явно построили еще в прошлом веке, но сохранился он на редкость хорошо.