– А оплавленная розетка фена?

– Доктор Пéтрович, в каждой профессии есть свои тонкости. Возьмите пару спичек, обломите их наполовину, воткните их в розетку головкой наружу и подожгите. Через минуту входы в розетку оплавятся. Вы вытаскиваете обгоревшие спички из розетки дамскими щипцами для бровей, и все. Влад же осматривал номера только на следующий день. Так что времени провернуть такой фокус было предостаточно.

– А отказ от встречи в бане? Внезапный отъезд?

– Вот когда мы ответим на все вопросы, кроме этих двух, – Шнайдер встал, снял пальто с вешалки и стал одеваться, – мы и поедем в Восточную Европу. А пока… Мы, кажется, прибываем.

Они вышли на перрон. Каникулы закончились. Начало недели. Так что перрон был почти пустой. Только одна женщина, стоявшая напротив первого вагона.

Пéтрович опешил. Несмотря на прошедшие годы, ее внешность почти не изменилась. Клара Бопертюи, в прошлом хозяйка шляпного салона для дам.

Разговор так и начался:

– Ты великолепно выглядишь. Совсем не изменилась.

– Не лукавь. А вот ты, ты действительно не изменился. Только вот седина в висках…Да и брови стали густые. Некому постричь?

Разложив свои вещи в номере, Пéтрович стал неспеша набивать трубку. Он знал, что сейчас Шнайдер начинает допытывать хозяйку, чтобы потом пойти осматривать сауну, баню и номера, опечатанные помощником Влада. Эта пауза была более чем кстати. Ему надо были прийти в себя.

Последний раз он вспоминал Клару, когда делал аудит «Клуба самоубийц». Везет же нам со Шнайдером на загадочные самоубийства!

Он спустился на ресепшн. Клара стояла за стойкой и разбирала бумаги. Увидев Пéтровича, она широко улыбнулась:

– Кофе?

Они сели вдвоем за столик рядом со стойкой.

– Я себе добавила капельку ликера. До сих пор не могу прийти в себя. Меньше всего я ожидала встретить здесь тебя. Ликер?

– Нет. А вот немного рома, это будет, кстати.

Хозяйка встала и направилась к барной стойке. Да, он слукавил. Клара раздалась и в груди, и в бедрах. Достойные формы для ее возраста.

– Как ты жил эти годы? Также кочевал по чужим спальням?

– Не совсем. Я закрыл свое дело, но меня пригласили штучным консультантом. Положение обязывает, поэтому теперь и с клиентами, и с их женами я держу дистанцию.

– Надеюсь, что это правило не распространяется на меня.

Да, что-то в этом мире меняется, но не женщины. Такая откровенность вполне подходит даме, оставившей когда-то в кармане его пиджака свою визитную карточку.

– Я тоже закрыла свой шляпный салон. Когда получила предложение от Милоша.

– И ты сразу согласилась?

– Нет. Первое предложение было провести здесь зимние каникулы. Потом, уже летом, была яхта в Адриатике. И только с третьей попытки ему удалось уговорить меня. Хлопоты здесь совершенно другие, нежели в дамском салоне. Но приемлемые. Все-таки, есть обслуга, на которую можно переложить грязную работу. На мне остались счета клиентов, мелкие хозяйственные хлопоты и организация вечеринок. К тому же я сохранила свободу. Особенно вне сезона. Часто езжу в столицу, захожу в такие же дамские салоны, но уже как важная заказчица.

– А заграница?

– Почти нет. Милош не любил путешествия. А одной… Была забавная идея смотаться в секс-тур на Карибы, знаешь, туда ездят на охоту наши столичные дамы. Но время таких туров приходится как раз на пик сезона у нас, поэтому от этой идеи я отказалась.

Если так будет продолжаться, подумал Пéтрович, то вечером она откроет хозяйским ключом дверь моего номера. И он сменил тему:

– А что ты думаешь обо всем, что здесь произошло?

– Как что? Милоша придушили эти бандюганы. Он мне сразу сказал, что этой зимы ему не пережить.