– Макс осознал свою ошибку и решил продать свои акции, чтобы отдать деньги жене, – рассматривая соломинку в своем стакане, с унылым видом неторопливо проговорил Аркаша. – Так это и произошло.

Саша оторопело посмотрела на него:

– Макс осознал свою ошибку? Ты что несешь?

– Ну, Макс мог решить, что погорячился, отписав на тебя свой капитал. Погорячился и поэтому решил вернуть Ларисе хотя бы часть денег. И вернул. Ее же рукою. Это не я говорю, это Лариса так скажет. На суде. Ну если ты станешь оспаривать эту сделку.

Саша нервно потянулась за бутылкой, но Аркаша ее опередил и сам наполнил не так давно опустевший хайбол. И зажигалкой щелкнул перед ее сигаретой.

Увы, но он прав. Макса нет, и Лариса могла наплести на суде все, что угодно. А право распоряжаться имуществом Макса у нее на тот момент было, и это документально подтверждено. Но Саша все-таки подаст в суд на эту суку. И адвокатов наймет самых-самых…

– Не знаю, как ты, а вот я точно знаю, что Лариса в тот день не ездила в офис «Совгоснефти», – спокойно и негромко произнес Аркаша.

– Вот это на суде и скажешь!

– Собираешься вернуть пятьдесят миллионов? – вкрадчивым тоном спросил он и задумчиво добавил: – Может, и вернешь…

– Не может, а верну!

– А не лучше вернуть сами акции?

– Как?

– А ты подумай, как Лариса могла заключить сделку? Я, например, считаю, что она сделала это в тюрьме.

– Ты можешь считать все, что угодно…

– А может, мы лучше вместе подумаем… – Он вдруг забрал у нее бокал, который она собралась осушить и с серьезным видом посоветовал: – Попробуй поставить себя на ее место.

– Поставила… – кивнула Саша. – Куда ни повернись, всюду жопа. С наследством кинули, а впереди зона.

– И вдруг из этой жопы появляется человек с предложением, от которого невозможно отказаться. И Лариса продает свои… нет, уже твои акции. Или нет, это были еще акции ее мужа. Только продавать их, я думаю, она не имела права, поэтому продала их задним числом. А такую сделку можно признать недействительной. И со стороны Ларисы недействительной, и со стороны «Совгоснефти». Если суд это признает, то ты вернешь акции. А это, как ты говоришь, бешеные деньги.

– Да, деньги бешеные!.. Слушай, Аркаша, а ты голова! – взбудораженно протянула она.

– Ну, два курса юридического как-никак…

– Знаешь, если дело выгорит, я тебе диплом куплю. И пусть кто-нибудь скажет, что ты не заслужил!

– Диплом – это хорошо… Только как доказать, что Лариса заключила сделку в тюрьме? Тут без доказательств никак, а у нас только предположения.

– Ну, ты же знаешь, что эта сучка не могла заключить сделку одиннадцатого июля.

– Мы, конечно, следили за ней, но ведь она и сбежать от нас могла. Так она и скажет. Дескать, она уже догадывалась, что мы собираемся ее предать, поэтому поехала в «Совгоснефть» тайком.

– А она скажет, – кивнула Саша. – Это еще та сука!

Она хорошо помнила, как и чем пробивала себе дорогу на вершину благополучия. Почти три года проработала эскорт-моделью, прежде чем судьба свела ее с Фогаревым. Она и до него сопровождала солидных мужчин, отдаваясь им за такие же солидные деньги, но только Фоган женился на ней. И то, можно сказать, случайно, взял ее с собой в Лас-Вегас, где она и надела ему на палец обручальное кольцо. Пьяный он был до провала в памяти, и Саша этим воспользовалась. Но ведь он же не стал тут же разводиться с ней. Ну избил ее, оставив без двух зубов, но не развелся…

А Лариса ничем себя таким не утруждала. Макс, правда, пытался протолкнуть ее на панель, но Никита Гурьянов и ей мозги вовремя вправил, и ему. Он забрал Ларису к себе, она с ним как сыр в масле каталась, пока не посадила, чтобы выйти замуж за Макса, который вдруг воспылал к ней страстью. А потом эта сука помогла сесть и ему самому…