Надо отдать должное, Санька – существо незлопамятное… Получив взбучку, эта хитрюга отбегает, прячась под стол, чтобы через несколько секунд вылезти с обратной стороны с совершенно независимым видом, удивленно вертя головой и вопросительно поглядывая на меня: дескать, что тут произошло? Почему шум? Это меня наказать пытались?! А за что?! Я ничего не знаю…

После этого обижаться на это пушистое чудо-чудище совершенно невозможно.

То, что Санька храпит, я обнаружил при весьма небанальных обстоятельствах. Просто как-то поздно пришел под хорошим градусом с дружеской вечеринки и тотчас завалился спать. Санька если еще не котенком была, то в некоем кошечье-подростковом возрасте. И вдруг под утро я сквозь сон услышал такое сочное похрапывание. Не вполне очистившееся от алкоголя сознание подсказало мне, что очевидно я в постели не один…

Само по себе меня это, разумеется, не испугало. Но вот вспомнить, с кем – не смог. А ведь до этого никогда не замечал, что из-за водки у меня отключается память. И уж тем более, по отношению к женщинам.

Тут-то у меня в мозгу и мелькнула мысль, которая рано или поздно приходит в голову каждому нормальному мужику: «Надо бросать пить!»

Если перевести на женский язык, то это: «Ой, у меня первая морщинка (седой волос)!»

Вспомнить, кого я снял на вечеринке, так и не смог. Поэтому, напрягая все силы, но боясь открыть глаза (неизвестно, кого увидишь рядом), я провел правой рукой (откуда доносились так насторожившие меня звуки) по одеялу… Потом уже не провел, а ощупал место, где должно было лежать тело…

Тела там не было! Там вообще, кроме простыни, ничего не было!!!

Но звуки сладкого сопения-храпа продолжали нестись ко мне в ухо.

Бред? Глюки? Острый психо-алкогольный синдром с фантомными звуками? В общем, допрыгался до белочки!

Тогда я осторожно раскрыл глаза и повернул голову.

Никакой «белочки»! В полутьме начинавшегося утра я увидел сладко спящую Саньку, которая раскинулась на соседней подушке. Она-то и храпела!

Пришлось в лучших традициях повернуть её на другой бок.

Потом я уже не пугался этих странных звуков.

Но сейчас, когда была ночь, и можно было поспать, я не торопился «успокаивать» Саньку. Во-первых, она не просто рядом улеглась, а еще и обняла своими лапками мою руку, положив голову на ладонь. А, во-вторых, мне хотелось подумать и понять, что произошло. Кошачье тепло и сопение, помогали делать это спокойно, не торопясь…

Хотя само желание подумать было странным. Собственно, ничего экстраординарного не произошло. Ну, с девушкой познакомился. Да, хорошенькой… Но сказать, что это уж такое выдающееся событие, – преувеличение… Не первый раз знакомлюсь. Другие «крокодилами» не были.

Однако, именно теперь было что-то, не входящее в обычный алгоритм стандартных приключений!

Какой-то диссонанс: юная, почти девчоночья мордашка и усталые, очень взрослые глаза. Словно в одном тельце сразу два человека живут.

…После того, как она вышла из машины, и я поехал домой, почему-то появилась уверенность, что она больше на связь не выйдет и, само собой, никакого продолжения или развития знакомства ждать не стоит!

Верить миленьким девчушкам-бабочкам я уже давно перестал. Уверения при знакомстве: «Да, да, милый, я тебе обязательно позвоню!» – делю не просто на половину, а на все 10.

Понять, зачем обещать с три короба, заведомо зная, что ничего делать не будешь, при том, что тебя никто ничего не заставляет говорить, а уж тем более обещать, не могу. Но оставим это как естественный этап развития женской логики в раннем этапе её становлении (в просторечии: мышление блондинки, или по-научному – sapiens blondinkus).