– Живела-живела! – загомонили гайдуки в ответ. – Откуда ты такой?

– Да это Гойко, нищий с Копорья.

– Не просто Гойко. Сегодня я стану спасителем вождя!

– Ну и как же ты им станешь?

Король не успел остановить Гойко, язык у этого блаженного работал за десяток базарных баб.

– Предатель Вуица задумал погубить Караджорджу. Сегодня он подкрадется к нему и отрубит вождю голову. Потом отошлет ее гадине Милошу Обреновичу, а тот – туркам. Но этому не бывать!

Замолчали гайдуки. Во тьме не было видно их лиц, но король готов был биться об заклад, что они вытянулись. А блаженный между тем не прекращал своей в высшей степени патриотическкой, депутату Скупщины впору, речи:

– Сегодня мы покажем этим предателям, что значат настоящие патриоты Серб…

В полутьме что-то звякнуло. Нищий осекся и начал оседать на повозку. Из его груди хлестала кровь, а один из гайдуков уже вытирал свою саблю.

– Эй, вы что! – крикнул король.

Но его по обыкновению никто не слышал. Тут всадники расступились и вперед выехал… сам князь Вуица.

– Что это здесь?

– Да нищий какой-то в повозке. Начал за Караджорджу орать. Ну мы его и…

– Но откуда, откуда он узнал, куда мы едем?

– А что он сказал?

– Да что-то вроде «сегодня князь Вуица убьет Караджорджу, отрубит ему голову и пошлет Милошу Обреновичу».

– Но и откуда он мог это знать?

Ответ получился каким-то невнятным.

– Будалы[16], что же вы тогда зарубили его?! Что ж не спросили, откуда он это знает? И отчего каждый встречный нищий по дороге знает то, чего никто не должен знать? Вас бы за это…

Слова его прервал шум.

– Что там? Что там? – зашептались гайдуки.

На гулкой ночной дороге явно раздавался шум от едущей по дороге повозки, она как раз делала крюк вокруг горы.

– Князь, это они, русские, – доложил один из гайдуков. – Едут от Караджорджи. Скоро здесь будут. Что с ними делать? Тоже…?

Гайдук красноречиво провел рукой по шее.

– Я тебе тоже! Еще этого не хватало, прибить русских. Тогда они точно притащат сюда свою армию и раскатают тут всех под… Будалы! А ну, давайте быстро – все в кусты! В повозке остается Слобо и изображает ее хозяина. И не шуметь!

Приказ был исполнен с максимальным тщанием. Всадники спешились и свели коней в заросли акации на склоне. В повозку с накрытым мешковиной телом нищего успел вскочить бандит, которого назвали Слобо. Едва все стихло, как на дороге показалась та самая венская коляска с русскими офицерами. На коляске горели фонари. Русские безразлично посмотрели в сторону припозднившегося по случаю свадьбы селянина. Когда они скрылись из виду, отряд снова выехал на дорогу.

– А с этим что делать? – спросил один из гайдуков у князя, указав рукой на повозку с телом.

– Да выбросьте его со склона. Повозку бросим, пожалуй, а вот лошадь заберем с собой, скажем – у цыган купили.

Слова эти снова прервал топот копыт.

– Да кого же это опять черт несет?! – ругнулся князь.

На дороге на сей раз появился одинокий всадник, его вынесло прямо на них. В темноте сразу не разобрали, но оказалось, что всадник ехал на осле. Запалили факел и увидели, кого это принесло к ним на дорогу на сей раз.

– Так это же жид местный!

Князь крякнул. Только жида ему тут и не хватало. Ну что же, сам виноват, что оказался там, где ему не надо быть, да еще и на темной дороге.

– Уважаемые господа гайдуки, – заговорил меняла первым, предваряя вопросы, – ви таки наверно удивляетесь, что это раби Соломон делает ночью в таком месте…

Ответом на это стали усмешки.

– А между тем удивляться совсем не стоит. Я таки ищу вас.

– Зачем же мы тебе понадобились, уважаемый раби? Ночная дорога не лучшее место для возврата долгов.