Глаза у меня налились кровью.

– Зина, ты обалдела?! Не смей трогать эти духи. Мне их Тоня подарила. Я вообще ими не пользуюсь, храню как память и только по праздникам пузырек нюхаю. Что ты, как сорока, там на всё бросаешься? Иди уже домой!

– Вот значит как? – моментально обиделась Зина. – Я ради нее с больной головой к черту на рога тащилась, а она меня сорокой обзывает? Знаешь что? Больше никогда не проси меня о помощи!

– Не попрошу! – буркнула я, одной рукой взбивая подушку.

– И цветы твои поливать не стану! – припечатала подруга. – Пусть вянут.

У меня чуть телефон из рук не вывалился. Я несколько секунд не могла решить, как обозвать подругу, а когда подобрала нужное ругательство, она уже бросила трубку.

Ну, ничего. Как-нибудь объясню зятю массовый падеж цветочков. На плохую подкормку сошлюсь или на примеси в воде. Готова спорить, Никита мои растения и не замечал никогда.

Поезд снова тронулся. В вагон потянуло вечерней прохладой и запахом дождя. Я удобнее устроилась на полке и взялась за планшет.

– Как хорошо, что вы еще не спите! – Рядом с моим местом опять нарисовался Мистер Вежливость. – А я вам гостинец купил.

Он осторожно положил на столик плитку «Алёнки» и пломбир в вафельном стаканчике.

– Зачем? – строго спросила я.

– Просто так, – пробормотал он и тут же ретировался.

Когда я окончила школу, родители убедили меня, что профессию нужно получить хорошо оплачиваемую. У меня не было каких-то серьезных интересов, потому я пошла учиться на экономиста. Это же с деньгами связано, значит денежно, – так говорили мне родители. Три раза «ха-ха». После получения диплома я с огромным трудом нашла работу. В банке. Ну, как в банке? Рабочее место мое располагалось в магазине техники, а великая миссия заключалась во впаривании кредитов населению. Продержалась я недели три. И с тех пор у меня просто чудовищное отвращение к навязыванию чего-либо.

Сбежав из банка, я почти смирилась с мыслью, что денежное – это не про меня. А потом мне подвернулась работёнка по обработке фото на фрилансе. Вообще, я еще в школе периодически ваяла всякое разное в «Фотошопе». Например, пририсовывала математичке бороду, а физруку – пышную грудь, но никогда не думала, что смогу на этом заработать. Тем не менее я откликнулась на вакансию ретушёра, а потом отлично справилась с тестовым заданием.

Меня взяли. Мои родители провалились в пучину страданий. «Ты одичаешь и разучишься разговаривать!» – всхлипывала мать. «У тебя будет рахит и дистрофия!» – кричал отец. И даже соседи приходили поглядеть на меня с укоризной. К счастью, я довольно быстро начала хорошо зарабатывать и съехала на бабушкину квартиру.

Поначалу мне казалось, что я нашла работу мечты. Сама себе хозяйка! Хочешь ночью работай, хочешь – в праздники. Никакого тебе хамства, никакого навязчивого: «Коллеги! Мы на выходные в горы ездили, сейчас я подробно перескажу вам все свои впечатления».

Всё бы ничего, но спустя два месяца от монотонной ретуши начало подташнивать. Да еще, как назло, фотографии на обработку мне присылали скучные и однотипные, откровенно плохие. И однажды я проснулась утром и поняла, что хочу сама снимать. Хотя нет, вру! Это произошло ночью. Я читала про фотостоки – это такие сайты, на которых продают фото для рекламы и иллюстраций, – и вдруг загорелась: а может, и мне попробовать? Красота ведь! Щелкаешь всё, что под руку попалось, обрабатываешь, грузишь на несколько сайтов, а потом наблюдаешь, как тебе капают денежки.