– Вы можете предъявить официальное обвинение на аллее Правосудия, ежели пожелаете, – тут же вздохнул Келли. – Но я в первый раз слышу, чтобы семейство Мэрхами решилось на подобную гнусность!

– Никто из нас не пострадал, и никакого ущерба нет, – махнул рукой гном. – Но наказать торговца всё равно нужно, чтобы ему было неповадно впредь заниматься подобными непотребствами. Ладно, давайте продолжать обыск.

– Хорошо! – хмыкнул Келли, после чего плотоядно улыбнулся – дальше на очереди был фургон обворожительных сестёр.

Однако когда он попытался забраться туда, то улыбка с его лица быстро исчезла, а сам он с испуганным воплем шарахнулся наружу – девушки забыли про своих питомцев внутри, которых теперь выносили из повозки под заинтересованными взглядами стражи и зевак.

– Да у вас тут целый зоопарк! – заметил таможенный пристав. – И что – все ядовитые?

– Кроме змеи, – ответила Нира, мило улыбаясь мужчине и кутаясь в своего удава, словно в плащ.

Сам Обнимашка был только рад тому, что может лишний раз погреться от хозяйки и на солнышке, как и сама девушка – пекло в городе было жуткое, а удав был таким приятно-прохладным.

– За ядовитых необходимо платить пошлину, – тут же поспешил вставить свои два медяка пристав.

– Легко.

– Давайте сначала всех животных сюда для осмотра! – приказал Келли, наблюдая за тем, как на полянку укладывают скорпионов, удава, паука и ручную крысу.

Пристав внимательно изучил их, после чего выдал.

– Крыса и паук зачарованы!

– Это приживалы, – тут же поспешил пояснить Арнолиус, выступая вперёд.

Приживалами назывались любые животные, которые усиливались магией. Причём неважно, для чего это делалось – для усиления, продления жизни, дрессуры или чего ещё. Многие маги и монстрологи всегда стараются создать себе подобного питомца, поскольку он может здорово облегчить жизнь и скрасить одиночество. Как правило, все приживалы умнее своих обычных собратьев, а также сильнее, ловчее и живут подольше. Между ним и хозяином устанавливается ментальная связь, отчего человек может отдавать команды своему питомцу мысленно, не прибегая к жестам или словам, и всегда чувствует, когда его зверёк страдает. Положительная взаимосвязь давно была подмечена магами, поскольку существовали такие пары всегда в симбиозе. Зверьки помогали своим хозяевам, а те, в свою очередь, подпитывались от людей, что гарантировало им более долгую жизнь и повышение интеллекта. Конечно, сделать таким образом из обычной крысы говорящую и, тем паче, читающую, невозможно, но и без этого подобный питомец даст фору любым своим сородичам. Как, например, безошибочное чутьё Деги уже не раз спасало труппу от отравлений, либо недавний пример в бою с орками, когда Мягкоступ защитил одну из сестёр, когда той потребовалась помощь.

– Эту крысу зачаровывал я сам, – тут же разъяснил Арнолиус таможеннику. – Она чует любые яды в пище. А этого паука подарили моей артистке тёмные эльфы в Подземье.

– По серебряному империалу за каждую особь! – тут же поспешил внести в список добавку к сумме пошлины пристав. – За ядовитых – по пять медяков. Итого, с учётом медведя… кстати, что там медведь, волшебный, не?

Келли приставил к глазу зачарованный монокль, при помощи которого выявляли любую скрытую магию или оборотней, глядя через него на Конана, которого трепал по холке Назин.

– Нет, обычный! – ответил стражник, убирая монокль обратно.

– Значит, за ядовитого или хищного по пять медяков, волшебные – по серебрянику. Итого…

Он озвучил сумму, а потом с кряхтением полез в фургон сестёр. Внутри стражники, пристав и Арнолиус пропадали долго, поскольку вещей у девиц накопилось в изрядном количестве.