Странный вопрос задает. Откуда?

– Нет. Не мылся, – честно отвечаю.

– Вот и помоешься. Как чёрт после бани будешь. – смеется опять. Напился уже. Заметно.

Баня у Петровича с пристроечкой. Предбанником. Ну, там одеться-раздеться, за столиком на лавке посидеть, пивка глотнуть.

Про пиво мне Юра опять же сказал. Есть де у Петровича и деревенское пиво. Ну, кроме самогонки. Лучше всякого магазинского. Кто такого хоть раз попьет, на бурду, что в бутылках продают, смотреть не захочет. Во как. Я и деревенского пива не пивал.

В бане по-чёрному не мылся, пива деревенского не пил – одни у меня пробелы. Ничего, сегодня то и то попробуем.

В предбаннике на столике самовар стоит. Круглый такой. Как шарик. Интересная форма. Опять же никогда такой не видел.

Юра как зашли, сразу на самовар этот мне кивнул.

– Смотри, какая конфетка. Не первый год уж у Петровича его прошу продать. Не соглашается. Дедов говорит. Память. Меняться тоже не хочет. Я ему даже два самовара за него предлагал – ни в какую. Хороших денег такой шарик стоит. У него он рабочий. В идеальной сохранности, нигде ничего не течет и не прогорело.

Если дорогой я лекцию про бутылки слушал, то теперь настал черёд самоваров. Юра и экскурс в историю вопроса сделал. Я-то, думал, что у нас в Туле самовары начали производить. Ничего подобного. На Урале. На Иргинском заводе. Оказывается, что в архивных документах 1740 года нашли запись, что там в этом году изготовили медный луженый 16-фунтовый самовар.

Уточнил даже напарник, что раньше цена самовара зависела не от его размера, а сколько металла на его изготовление пошло. Вот и указали, что потратили на тот самовар шестнадцать фунтов меди.

Рассказал мне Юра и о формах самоваров. Какие редкие и дорогие, а какую находку только в цветмет и сдать.

– Там у них этих самоваров целые горы валяются. Сначала метальщики не разбирались в самоварах, и мы даже у них редкие выкупали. Ну, давали цену металла и ещё немного сверху. Потом они это дело прочухали и теперь хрен что у них за копейки купишь. Быстро народ учится, если это денег касается. Но и сейчас к ним ходим за запчастями. Вертки там берём и прочее… – Юра баню топил и одновременно моим просвещением занимался.

Излагал он гладко и доходчиво, ему бы лекции в универе читать. Правильно, человек Плешку закончил, не хухры-мухры…

Не только про старые самовары всё по полочкам разложил, но и про изделия советского периода. Сыпал названиями заводов, цифрами. Не смотри что с утра пьяный. Что мне не понятно было, я переспрашивал. Спросить не грех, если сразу не понял.

Баня по-чёрному, это отдельная песня. Внутри её все стены сажей покрыты. Поэтому, когда моешься, их лучше не касаться. Больше каких-то значимых отличий и не было.

Зря Юра меня пугал, что как чёрт буду. Всё у меня хорошо получилось. После бани как заново родился. Даже стопочку самогонки Петровича выпил. Одну только. Напарнику тоже много не дал. Завтра в деревню поедем, где монеты нашли. Будем её дом за домом прочёсывать, выгребать всё ценное. Перед домом, скорее всего, опять к Петровичу заедем. В бане у него попаримся. Самогонки выпьем, но в меру.

Утром попрощались с племянниками Петровича, чайку попили и в деревню двинулись.

– Чёрт, я же как с крола шкуру снимать им не показал, забыл совсем. Просил же меня Петрович… – напарник Бакалавра по колену даже ладонью ударил.

– Возвращаемся? – Вадик к Юре лицо повернул. Притормаживать начал.

– Да не, поехали дальше. Посмотрим, как поработается. Если сегодня хорошо загрузимся, так ночевать к Петровичу вернёмся. Тогда и покажу как всё правильно делать. Премудрость-то не велика. – принял решение Юра.