Но сердце её плакало. Её Катя могла бы выбрать другую дорогу для себя и Павла. Может, зря отправила она своего мужа в далёкий сибирский край? Все стремятся туда, где лучше, её же Катерина всегда ищет приключения и другим не даёт покоя. Она вздохнула. Ничего уже не изменить —

– Хоть бы Таточку пока не увозила. Как там будет малышке, в той тайге? Мы же ей не чужие! Ей было бы хорошо с нами, – проговорила Мария Леонидовна.

Но посмотрев на дочь – поняла, что зря это сказала, знала, что Катерина без дочурки и дня не прожила – бы.

Она прижала к себе внучку. Подбежал Лёнька, увидев на руках своей бабушки Танюшку, стал оттеснять сестрёнку от бабы Маши. Уже через минуту он сидел у неё на коленях.

Лёнька ревновал свою бабушку буквально ко всем: к маме, к её сестре Веруне, к Танюшке и даже к коту Арсению, которого теперь отдали соседям.

Лёнька, сколько себя помнит – всегда его бабуля была рядом. Скучал по ней, когда она долго не приходила к нему, выглядывал в окно.

Всё своё свободное время она старалась проводить с внуком.

Читала ему книжки, ходила с ним на мультики в кинотеатр, варила манную кашу, лепила любимые Лёнькины пельмени и компот. Дуя на его ссадины и болячки, прижимая его к своей груди, всегда говорила одно и то же —

– Ты мой единственный, ты моя радость, ты мой помощник, ты моя гордость, моя неразменная монетка. —

Смысл неразменной монетки мальчишка не понимал, но бабушкины слова Лёнька повторил бы даже ночью, если бы его разбудили. Лёнька терпеть может всё, кроме посягательства кого – либо на его бабу Машу. Она его. Только его и ничья больше.

Любимое Лёнькино место занято им прочно и маленькой Таточке на бабушкины колени теперь ни с какой стороны не пробраться – брат не оставил ни одной лазейки, ни одной щёлочки.

Зажатая в объятьях внука, Мария Леонидовна смеясь, приговаривает:

– Да твоя я, твоя, только не задуши, сорванец – и Лёнька, убедив всех, что баба Маша принадлежит только ему, вновь убежал собираться в дорогу.

На вокзал Мария Леонидовна не поехала – неважно себя чувствовала, пила какие – то лекарства и Верочка кое – как уговорила её остаться дома.

Простившись с внуками и старшей дочерью, Мария Леонидовна осталась одна в пустой квартире.

Катина младшая сестра, боевого, крутого нрава, любящая сестру и племянников, переставляя от волнения с места на место чемоданы в здании вокзала, ворчала на сестру, как старая бабка

– И охота тебе, Катька, ехать туда, куда сама не знаешь? Прёшься, непонятно куда, и ещё детей за собой сопливых тащишь. —

С самого детства они были неразлучны, за исключением последних лет. Катерина улыбнулась, глядя на ворчливую сестрёнку:

– Я же к мужу еду, Веруня. Он скучает без нас. Я не могу по-другому. —

Верочка бурчала, не скрывая неприязнь к её мужу.

– Это всё он, Пашка, надумал уехать и вас забрать. Я его ненавижу! – и, заплакав, обняла сестру. Успокаивая её, Катерина с любовью смотрела на младшую сестрёнку, торопилась ей напомнить, что это она сама уже давно мечтала побывать на Байкале, увидеть своими глазами места, по которым когда-то ходил их отец.

Эти слова Веруню нисколько не утешали. Она понимала, что расстаются с сестрой надолго.

Объявили посадку на скорый Москва-Владивосток.

Пятый вагон принимал пассажиров. Катерина с детьми, и провожающая их Веруня, благополучно разместились с вещами в купе. Таточку раздели, и она в байковом цветастом платьице смирно сидела на нижней полке, наблюдала за братом, который сновал то к окошку, то к дверям купе, выглядывая в длинный коридор вагона, приветствуя каждого пассажира с багажом.

Лёньку переполняло чувство настоящего путешественника. Что – же там впереди? Что новое и неизведанное ждёт его? Он суетился по купе, пока не получил от матери лёгкую любовную затрещину.