–Да, – думал я, -спасибо ротмистру: и здесь свел меня с нужным человеком! Если бы не Мишка Япончик, нам бы сложнее было выбраться из Одессы и отправиться в столицу. Вот как жизнь все расставляет на свои места! Раньше я и подумать не мог, что придется обращаться за помощью к бандиту. Все встало с ног на голову. И очевидно, это только начало того хаоса, который грядет. Япончик был одним из немногих, кто обладал реальной властью в городе. И что самое интересное – умело пользовался этим.

Часа через три, наглотавшись пыли, мы подъехали к разъезду. Здесь было полно беженцев, повозок, лошадей, расположившихся отдельными кучками в ожидании поезда. Все с надеждой посматривали вдоль бегущих железнодорожных путей в ожидании состава. Наш возница, выбрав свободное место, притормозил лошадей. Мы спрыгнули с тарантаса и, поблагодарив Семена, пристроились неподалеку от поворотного механизма, надеясь попасть в первые вагоны поезда в случае его прихода. Рассматривая окружающую публику, я отметил, что на небе постепенно стали появляться облака, которые под воздействием ветра стали окружать нашу территорию, закрывая светившее до этого солнце. Сначала это были отдельные облака, а потом их хаотическое движение приобрело какой-то порядок, и они, словно рота солдат, стали двигаться к нам определенным строем, занимая соответствующее их рангу положение. Это были кучевые облака различной причудливой формы, которая меняла свои очертания в зависимости от освещения и положения в строе. Так продолжалось минут пятнадцать, пока на горизонте не показалось огромное темное облако, сразу закрывшее собой все солнце. Моментально стало темно. Все замерли в предчувствии чего-то необычного. А облако, меняя очертания, все больше приобретало формы какой-то амебы, раскинувшей свои щупальца во все стороны. Они, извиваясь, тянулись к земле, словно ощупывая все перед собой и ища что-то очень нужное им. Не найдя искомое, они возвращались обратно и выстраивались амебой в другую сторону, продолжая свои поиски. В облике этой амебы мне показались знакомые черты того чудовища, с которым я встретился в зазеркалье. Я замер от неожиданной догадки. Неужели это чудище вышло оттуда, чтобы найти меня именно в тот момент, когда я не готов к такой встрече? А то, что оно ищет меня, я понял однозначно, потому что его щупальца накрывали каждую кучку отъезжающих, которые в страхе прижимались один к другому. Перебрав их поодиночке, щупальца двигались дальше. Один только мужичок, крепко выпивший, не боялся ничего и крыл матом двигающуюся тучу, держа в руках бутылку самогона. Щупальца было потянулись к нему, но затем, словно испугавшись чего-то, резко отпрянули в сторону. А он, развернувшись в их сторону, топал ногами и грозил кулаком. Я сразу понял, в чем дело. Алкоголь меняет сознание и энергетику человека, как бы размывает, раздваивает его, давая возможность выйти на первое место совершенно другим качествам, делая его порой неузнаваемым для окружающих. И тогда человек становится невосприимчивым ко многим вещам, которых он сторонился или боялся ранее. И поэтому облако, настроенное на восприятие меня как определенной целостной системы, не может понять этого двойственного состояния и отходит в сторону.

Я взглянул на Эдварда, который стоял, словно завороженный, всматриваясь в приближающиеся к нам щупальца. Облако находилось уже метрах в пятидесяти от нас и готовилось выбросить свои щупальца в нашу сторону.

Надо было что-то срочно решать, иначе мы не сможем доехать даже до следующей станции. Изловчившись, я бросился к мужику и, вырвав у него из рук бутылку с самогоном, в два прыжка оказался рядом с Эдвардом. Не говоря ни слова, быстро открыл бутылку и на четверть опорожнил ее, а затем сунул в руки оторопевшему Эдварду. Тот моментально отреагировал, поднеся ее ко рту и сделав пару крупных глотков. Мы сделали это вовремя, и, когда щупальца накрыли нас, хмель уже открыто бродил в моей голове, которая мысленно награждала облако теми же эпитетами, что и пьяный мужик. Щупальца, замерев на мгновение, словно нащупав то, что искали, внезапно отпрянули и как-то съежились, с опаской обойдя нас. Казалось, опасность миновала и можно праздновать победу, но беда подстерегала с другой стороны. Словно не найдя то, что ему надо, облако раздвинулось в стороны и над нами завис взявшийся словно ниоткуда огромный «Цеппелин». Притормозив на минутку, словно прицелившись, он открыл пулеметный огонь по отъезжающим и стал бросать бомбы, стараясь попасть в поворотный механизм. Все кругом пришло в движение, перепуганные лошади рванули в степь, таща за собой повозки, а люди, крича и плача, бросились искать хоть какое-нибудь укрытие. Мы бросились на землю, но очередная взрывная волна оглушила нас и швырнула прямо в чрево поворотного механизма. Он и послужил нашим укрытием от пулеметного огня и следующей серии взрывов, которая прошлась как раз по тому месту, где ранее мы стояли. Дирижабль, еще немного поупражнявшись в стрельбе по беззащитным людям, медленно поплыл дальше, подгоняемый попутным ветром. Вскоре все стихло. Напуганные люди стали выбираться из укрытий, плача и причитая. Везде пахло гарью и порохом от разрывов. Вокруг валялись раненые и убитые.