…Тем временем мужчина, чьё предназначение пока не вполне понятно, пытается удержать катамаран на быстрой воде, но понимает, что бороться с усталостью уже глупо – она побеждает.

Много раз встряхивал головой, кусал пальцы и губы, бил себя по щекам, но помогает плохо. Этак ведь можно всю физиономию синяками покрыть. Или с трясущейся головой на работу явиться. Не поймут. Надо менять тактику, не могу уже. Всё.

На Востоке показался краешек солнца, сразу грянул оркестр из птичьих голосов. Они у себя дома – радуются.

С воды мне видно петляющую вдоль берега дорогу. Соображаю окончательно, что разумней будет остаток пути пройти пешком. Надёжней и без риска добраться до дома. Толкаюсь шестом к берегу.

Всё. Вздох облегчения – стою на земле. Даже не улыбаюсь – сил нет. Земля твёрдая, но почему-то шатается. Ноги подгибаются. Лучше сесть. Нет, лечь и отдохнуть несколько минут. Обязательно с открытыми глазами. Наплевать глазам на мои обязательства – они сразу закрываются. Нет, так дело не пойдёт. Поворачиваюсь набок, утыкаюсь лбом во влажную землю, встаю на четвереньки.

Спускаюсь к реке. Пригоршни холодной воды приводят меня в чувство. Вперёд!

Катамаран спрятан в кустах. Примета – упавшая берёза. Мокрый рюкзак тоже остаётся здесь, он слишком тяжёлый. Там спальник – жалко, но выхода нет – не дойду. Потом можно забрать.

Пару километров прохожу со скоростью, которую с натяжкой можно назвать приемлемой. Потом начинаются чудеса. Вот, к примеру, такое. Намечаю, что надо дойти до во-он того камня на повороте. Цель вполне ясная и дорога к ней ведёт почти прямая и почти проезжая. С буграми, ямами и лужами – всё, как положено на нормальной дороге.

Ну-ка, парадным чеканным шагом ррэз-две, рэз-две… Нет-нет, не туда… И не сюда… Как-то нечётко чеканится. В сторону уводит.

Под ногами уже не дорога. Опять течёт река. Кажется, опять сел на камень, потому что ноги полощутся в воде. Но я хорошо помню, что шёл по дороге к камню. Встряхиваю головой, обнаруживаю себя в луже. Такое в мои планы не входило. Но вошло само собой.

Помнится, ехали ночью с водителем-дальнобойщиком. Дорога прямая, хорошая – асфальт. Видим – движется навстречу странная процессия. Впереди грузовик с включенными фарами, но рыскает из стороны в сторону, будто не видит дороги. С полдесятка машин за ним, никто не решается обогнать, хотя едет он довольно тихо.

– Заснул. Едет на «автопилоте», – говорит мой водитель и тоже съезжает с дороги в кювет. На всякий случай.

Очень похоже двигаюсь и я. В полуавтоматическом режиме: временами двигаюсь сам, держу направление на очередной камень, куст или дерево, потом срабатывает некая автоматика и ведёт меня как лунатика по карнизу.

Несколько раз падал, однажды очнулся стоящим на четвереньках в грязи, освежал лицо холодной водой из луж, скорее похожей на глинистый раствор, но всё-таки доплёлся до дома. Держась двумя руками за перила, вытянул себя на третий этаж. Оставшихся сил хватило ровно на то, чтобы стянуть влажную одежду и рухнуть на кровать.

Было около десяти утра, в редакционном общежитии – никого, все ушли на работу, никто ещё не мог знать о моём возвращении с Бадармы.

Поэтому я сначала решил, что нависшее надо мной лицо начальства попросту приснилось. Любое может присниться после таких похождений. Глаза сами захлопнулись, я стал проваливаться в сон, но чьи-то руки затрясли меня как грушу. Начальственный голос грохотал, сыпал градом и метал молнии.

Вернулся в реальность, снова вижу над собой слегка искажённое лицо ответственного секретаря газеты. Расшумелся он изрядно, требует объяснить, почему вверенный ему литсотрудник не явился на работу да ещё и дрыхнет, нахал, в такое позднее время.