– Беседовать перестали. Вздохнули, сосредоточились… – Класс старательно завздыхал. – Достали тетрадки по русскому языку. Не будем отступать от традиций: сейчас короткое сочиненьице о каком-нибудь интересном случае из летней жизни…

– У-у-у!!

– Понимаю. «У» – тоже традиция. Каждый год…

– Времени же мало!

– Я сказала: сочиненьице. На страничку, не больше. Как заметка в стенгазету…

Я это дело предвидел. Так и в гимназии бывало. Только придешь – и сразу: «Пишем! Тема «Как я провел лето»!»

Поэтому я прихватил листок с прошлогодним сочинением. Про то, как однажды вечером я и Вовка – мальчик с соседнего садового участка – увидели над лесом НЛО. Большой светящийся шар. И Вовкин пес увидел. И завыл – то ли от ужаса, то ли от восторга. А потом он долго ходил за нами и тыкался в нас холодным носом. Кажется, спрашивал: что же это такое было? А мы сами не знали. Ведь природа НЛО до сих пор неизвестна… С той поры пес каждый вечер садился у калитки и смотрел в сторону леса. Наверно, ждал, не появится ли светящийся шар снова. Может быть, в собаке проснулась тоска по космосу. Ведь имя у пса было как у самой удаленной от Земли планеты – Плутон.

Сейчас я скатаю свое гениальное творение в новую тетрадь – и никаких проблем. А у Пшеницыной, видать, были проблемы. Она сморщилась, как обманутая мартышка.

– Я ничего-ничегошеньки интересного не могу вспомнить.

– Придумай что-нибудь.

– Я бестолковая.

Ах, как приятно быть рыцарем-спасителем. Я положил листок ей на колени.

– Скатывай. Только меняй мужской род на женский. Не «я увидел», а «я увидела» и тэ дэ.

– Ой, Алька… Вот спасибо-то.

– На здоровье. Ты же сама сказала, что среди мальчишек встречаются люди.

– Конечно…

На рассохшейся парте у крышки была щель. Широкая, в палец. Настя прямо через нее и прочитала мое сочинение.

– Ух ты, пятерка… Только тут написано: «Я жил в садовом домике». А у нас ведь нет сада за городом.

– Кто тебя будет проверять? Ну, скажешь: гостила у знакомых…

– А ты как? Ты ведь это для себя…

– Подумаешь! – И я с ходу написал название: «Старик-огневик»…

«Летом я жил в лагере «Богатырская застава». Наш отряд однажды отправился в поход. У Птичьего озера мы остановились на ночной привал. Поужинали кашей и печеной картошкой и легли спать. Я лег у костра, потому что в палатке было жарко. Лежу и вижу: из огня выбрался старичок. Ростом он был с полено, а борода у него была очень длинная, и в ней горели искры. Он стал что-то говорить, но без звука. Я смотрел на него и старался расслышать. А он сердился и мотал бородой. Вдруг мне сильно обожгло ногу. Это конец огненной бороды зацепил ее. Я вскочил и заплясал как сумасшедший. Старик пропал. Когда я рассказал про него, ребята смеялись. Ногу смазали и забинтовали. А инструктор Володя объяснил: «Ты уснул близко от огня».

Получилась как раз страница. Наверно, хватит. Но я еще дописал на обороте:

«Тлеющую траву залили из ведра. Но мне еще долго чудилась в траве борода старика-огневика, в которой мерцали горящие точки».

Уф… Я откинулся к спинке скамьи. Настя тоже поставила последнюю точку. Смотрела и улыбалась.

– Готово?

– Списывать – не сочинять. Возьми листок… – И опять слегка задурачилась: – Данке шен.

– Биттэ шен, фройлен.

– Не отвлекайтесь, господа, – сказала в пространство Дора Петровна.

Мы притихли.

Настины гольфы были, наверно, слишком тугие. Я заметил, что она их приспустила и тихонько трет рубчатые следы от резинок. Она почуяла, что я смотрю, перехватила взгляд. Я, кажется, заполыхал ушами, но прятать глаза было поздно. Настя виновато сказала:

– Я теперь поняла, что «резинка» от слова «резать»…