Странный Борис опять обвел взглядом столики и направился к стойке. Ко всему он ещё и чокнутый, решил Санёк. Фу ты, ну весь кайф испортил. Так хорошо сидел и надо же. Достал из пакетика засушенную и проараматизированную рыбку и стал счищать с неё шкурку. Занятие на время отвлекло его от неожиданного собеседника. Он уже успел посетовать на производителей «рыбки к пиву». Мол, за такую цену могли бы и почистить, а то сиди теперь, руки пачкай. Неожиданно стол качнулся, и на него грохнулись сразу шесть кружек пива. «Тво-ою мать!», с таким хамством Санек давно не сталкивался. Перед ним стоял новый знакомый и улыбался, как ни в чём не бывало. Санек только было решил послать его куда следует, но Борис опередил его.

– Ты, это, Александр… или как там тебя. Ну, Санёк, одним словом. Ты, это, не сердись на меня.

Пара принятого пива явно встретилась с «вчерашним» и речь бородатого красавца уже соответствовала необходимым стандартам для мужской, задушевной беседы. Откуда он, блин, знает, что меня Саньком кличут, мелькнуло в голове. Тот, между тем, по хозяйски располагал на столе кружки, раскладывал пакетики с орешками, сушеной рыбкой. Три кружки демонстративно встали перед застывшим Александром Ивановичем.

– Ты не смотри, я взял такое, какое ты пьёшь. Я у дамочки спросил. Она тебя оказывается, знает. «Кто, Санёк?» говорит. «Да он только наше и пьёт», и налила вот это. Только удивилась, что я так много беру. Да разве же это много? Я и себе такого же, как у тебя, заказал. Вот попробую.

Он тщательно уселся на свой стул, всем своим видом показывая, что он обустраивается на долго. И дружелюбие при этом демонстрировал неподдельное. Он даже застыл на несколько мгновений, с улыбкой и вопросом на лице.

А Санёк, собственно, раздосадован был не этими кружками и предложением угощения, а просто навязчивостью незнакомого человека. Одним словом, чужие собутыльники – это не его профиль. У него уже давно сложился свой круг общения за кружкой пива. Это были в основном давние приятели, соседи по дому, а один даже сосед по лестничной клетке.

Но чаще всего он, пожалуй, со Степаном здесь засиживался. Вот с ним они, что называется родственные души. Связывали их глубокое знание способов засолки, вяления и копчения рыбы, привязанность к одному сорту пива, а главное острые и бескомпромиссные разногласия в вопросах политики. Как внешней, так и внутренней. Что касается внутренней политики, то здесь, пожалуй, нашелся один пункт, в котором у них образовался модный ныне «консенсус». Они считали, что союз России должен быть не с Белоруссией, а с Арменией. Этот Союз, по их мнению, был бы более естественен и на века. И это не обязательно потому, что Степан армянин. Просто, они считали, что это давно сама жизнь доказала. Ещё с екатерининских времен. Когда предков Степана Великая Императрица переселила из Крыма в здешние российские степные места, предоставив им землю в вечное пользование. И не удивляйтесь. Именно из Крыма, и именно армян. Были такие «крымские» армяне. Почитайте историю. Занятная это вещь – история. Скажу больше. Нашим бы политикам, да и не только нашим, почитал бы кто историю – только на пользу. Многих нежелательных историй в мире не случилось бы. Ну да Бог с ними.

А вот теперь у Степана своя будочка по срочному ремонту обуви на этой самой земле. Стоит она в этом же дворе-колодце между высотками, окруженная зарослями сирени. Их совместные посиделки, как правило, складывались следующим образом. Санёк, имея намерение пропустить одну – другую кружечку пива, чуть кривил линию маршрута и оказывался у дверей Степановой будки. Если дверь не загораживал явный клиент, он ещё с тротуара, не здороваясь, заявлял что-либо, типа: «Стёпа, я не знаю как тебя, а меня этот Буш уже достал», или «и как тебе эти заявления, так называемого Европейского союза, а?». Из полумрака будки ему салютовали поднятой туфелькой, и слышалось примерно такое: «Санёк, дарагой, иди, займи место в парламенте, и скажи спикеру, что я сейчас буду, и мы этот вопрос поставим на открытое голосование». Что значил этот разговор, я думаю понятно. Он из серии тех, что складывается годами в компаниях, к примеру, игроков в разные дворовые, интеллектуальные игры. Когда в тихие, летние вечера, в группе мужчин, склонившихся над столом в центре двора, произносится к месту слово или фраза, как пароль понятный только этой компании и вызывает определенное действие или громкий хохот, как будто рассказан интереснейший анекдот.