Как оказалось, успел вовремя. Декан лиабиологов (вот кто настоящая маруна!) собиралась выставить девчонку из Кэйпдора. Именно тогда, когда я ее нашел и решил познакомиться поближе. Да мне давно так не было интересно, а это мы с калейдоскопницей еще толком не разговаривали.

Я все продумал, а эта едхова декан чуть было все не испортила. Но, с другой стороны, именно благодаря ей я поймал девчонку на крючок.

Теперь Вирна Мэйс – моя должница. И это самая хорошая новость за последнее время. Осталось лишь дождаться выходных.

Вирна Мэйс

– Эй, а столы кто мыть будет? – крикнула Джей.

– Завтра мою за нас двоих! – я вылетела за дверь раньше, чем моя напарница по смене у Доггинса успела что-либо ответить.

Мне нужно было успеть в «Бабочку» в тот момент, когда там еще нет посетителей и в то же время когда уже есть те, кто сможет рассказать про Лэйси хоть что-нибудь. То есть оптимально – за час-полтора до начала смены. Они там гримировались перед тем, как надеть специальную униформу, я никогда не видела Лэйс в гриме (выходить в нем за территорию заведения им запрещали), но она говорила, что это нечто фееричное, хоть и весьма трудоемкое.

На полном ходу влетев в полупустую гусеницу, я устроилась на сиденье (жестком, но хотя бы обитым искусственной кожей, благодаря чему сидеть было в разы теплее). Ближе к ночи, как частенько бывает в Ландорхорне, ветер усилился, от порывов перехватывало дыхание и хотелось завернуться в куртку с головой. Поэтому даже сейчас запахнула ее плотнее и накинула капюшон, вглядываясь в мельтешащий за окнами ночной пейзаж.

Снова в центр, пусть даже не доезжая до Второго круга, но все равно гораздо ближе к «Кэйпдору». О том, что произошло сегодня за дверями кабинета декана, я старалась не думать. Разумеется, ни на какую вечеринку я не пойду, осталось только понять, как это донести до того, кто не привык получать отказы. В том, что он эти отказы получать не привык, я поняла по уверенности, с которой мне сегодня поставили условие.

Что ж, будет первое серьезное разочарование в жизни богатого счастливого мальчика.

Стоило об этом подумать, как накатило раздражение. Раздражение пополам с глухой бессильной злостью: если бы пропал кто-то из семьи К’ярд… окей, если бы пропал кто-то из семьи любого въерха, которые со мной учатся, вряд ли бы его родственника отправили в режим ожидания на неделю. И уж тем более вряд ли предложили бы расплатиться подобным образом, потому что за такое можно загреметь под суд. Когда речь заходит о человеке, тем более о девчонке, которой нечего тебе противопоставить – дело другое. Рядом с ней можно чувствовать себя крутым и сильным.

Поймала себя на мысли, что снова сжала кулаки, и тут же их расслабила, стряхивая злость.

Достала тапет и написала Митри: «Буду поздно. Уложи Тай и ложись сама».

Не думала, что придет ответ, но ответ все-таки пришел:

«Ты где?»

«Еду в «Бабочку».

Судя по тому, что Митри ничего больше не спросила, веры в политари у нее было еще гораздо меньше, чем у меня.

– Четвертый круг. Центральный Парк Ландорхорна, – объявил механический голос.

Центральный Парк Ландорхорна – место, где я бывала от силы пару раз. Слишком дорого стоил проезд, чтобы позволять себе кататься в такие районы, но родители как-то возили нас в центр. Первый раз на годовщину свадьбы, но тогда я была совсем маленькой и мало что помню, кроме крутящихся каруселей, визга детей-въерхов и взлетающих в небо изгибов горок-аттракционов.

Второй раз мы ездили туда на день рождения Лэйс, и это я помнила уже гораздо лучше: нам с Митри даже довелось покататься на эйрлатах-аттракционах, а Лэйси с отцом прокатились на самой огромной горке, на которую нас не пустили, потому что мы еще были маленькие. Мама сказала, что не пошла кататься, потому что ее не пустили тоже, хотя я уже тогда прекрасно поняла, что она говорит это для того, чтобы нам не было обидно.