– Гулька, ты должна быть сногсшибательной. Надень голубой костюм, он тебе очень идет, и белые босоножки на каблуках. Реснички подкрась, волосы феном уложи.

У ресторана шеф подхватил Ингу под руку, – столик уже накрыт, ничего, что я заранее заказал закуску и красное сухое вино? На пикнике вы только его пили. Когда официант наполнил бокалы и отошел, произнес, – Инга, спасибо, вы очень мне помогли. Как вам это удалось?

– Алексей Иванович, давайте не будем о грустном, – ответила она.

– Согласен, и предлагаю выпить на брудершафт.

– Надеюсь, мы не станем целоваться?

– Как скажешь, но я бы не отказался.

Вечер был таким, что Инге хотелось продлить его надолго. Когда они вышли из ресторана, подумала, – может, пригласить его к себе на чашку кофе? Или не надо, а то еще решит, что пытаюсь соблазнить. Пока она предавалась размышлениям, Сафонов пробормотал, – это невозможно, остановился, обнял ее и поцеловал так нежно, что все ее мысли разбежались. Затем сказал, – предлагаю вместе встретить рассвет. Она растерянно на него взглянула.

– Ингочка, это не то, о чем подумала, – рассмеялся шеф. – Пойдем. Смотри, в этой высотке я живу на пятом этаже, но мы на лифте поднимемся на двенадцатый, люблю там посидеть и подумать.

– Алеша, как красиво! – воскликнула Инга, очутившись на крыше. – Весь город в огнях, а до неба можно дотянуться рукой.

Еще она увидела подержанный кожаный диван, накрытый пледом, кресло, журнальный столик и тумбочку.

– Присаживайся, – сказал Алексей, и вскоре на столе стояла бутылка вина, два бокала и корзинка с фруктами.

– Ты заранее все приготовил?

– Конечно.

– А если бы я отказалась?

– На руках бы принес. Они сидели обнявшись, целовались и говорили обо всем на свет. Незаметно Инга уснула, когда открыла глаза, то оказалось, что она лежит на диване, укрытая пледом, рядом в кресле сидит смеющийся Алексей, а солнце вовсю хозяйничает на крыше.

– Я проспала рассвет, ты почему меня не разбудил?

– Ничего, мы теперь с тобой будем каждое утро его встречать. Я очень этого хочу, а ты? Она вздохнула и кивнула.

– Ты моя девочка, самая лучшая, обнял ее Алексей. – Я тебя как увидел, так сразу влюбился.

– А чего тогда молчал?

– Боялся, что откажешь. Ингочка, скажи, как все прошло. Охранник так клялся и божился, что я ему поверил. Но при этом он не отрицал твое пребывание в магазине. Признайся, может, тебя надо будет защитить. Как ты сумела раздвоиться?

– Да никак. В редакции был мой брат – близнец. Он родился на десять минут раньше меня, считает себя старшим и всю жизнь воспитывает.

– Так ты специально коротко подстриглась?

– Ну, да. Мы с Антошкой в детстве знаешь, как всех дурили.

Алексей разразился таким хохотом, что Инга не выдержала и присоединилась к нему.

Услышав треньканье мобильного, прошептала, – это он.

– Да, Тоша, и услышала в ответ, – судя по голосу, у тебя все хорошо.

– Даже очень, – засмеялась Инга.

– Он тебе признался в любви?

– Да.

– В воскресенье приду к обеду, будешь знакомить.

– А воскресенье когда?

– Понятно, счастливые часов не наблюдают, завтра. Ладно, Гулька, радуйся жизни и я вместе с тобой.

– Проверка? – улыбнулся Алексей.

– А то, чуть ли не каждый шаг контролирует. Баба Зина, это папина мама, рассказывала, нам годика по три было, так Тошка уже тогда заботу проявлял и мной командовал. То кричит, – надень панамку, сегодня солнце горячее, то возмущается, – зачем водишься с Лелькой, она плохая. В школе мы за одной партой сидели, оба коротко стриженые, одевались одинаково, еще и голоса похожие. Бедные учителя не могли понять, кто есть кто. Я за Антошку по литературе, истории, и географии отвечала, а он у доски за меня математические задачки решал и химические формулы выводил. Потом он подрос, а мне захотелось платьица, юбочки носить, прически делать, и учителя стали нас различать. Алеша, тебе не кажется, что нам пора уже завтракать?