– Откуда он знает, что ты здесь?

– Что я у Кристины, он не знает. Я позвонил его другу с мобилы Крис, попросил, чтобы отец перезвонил мне, но не со своего телефона. Вот жду.

– А мне ни слова! – укоризненно сморщилась Лавиния.

– Каюсь, без злого умысла.

– Без злого?

– Мамой клянусь! – выговорил он с «грузинским» акцентом. – Зла и так слишком много в мире.

Лавиния погрустнела.

– Не думала, что так много. Почему? Почему кругом одни злые люди?

– Потому что мы такие как есть, – сделал попытку отшутиться Итан. – Не бери в голову, мы ничего злого не сделали, и мы вместе.

Лавиния улыбнулась, светлея.

Итан воспринял это как знак поощрения, дотянулся и поцеловал девушку в губы. Она ответила…

– Работаем, – сказал он спустя стопицот ударов сердца, с трудом удерживаясь от ласк. Они ещё ни разу не спали вместе, потому что Лавиния не проявляла инициативы, а он боялся нарушить табу, надеясь на будущее. И всё же в голову снова пришла мысль: не зря ли он ждёт? Платоническая любовь хороша, слов нет, но жизнь ведь пошире и поинтересней?

– Хорошо, – отодвинулась Лавиния, выдержав паузу. – Что мне делать?

Итан обозвал себя идиотом, осознав, что снова упустил шанс стать ближе, но было уже поздно, и он проговорил с нарочитой бодростью:

– Кристина дала нам свой старый альпин, начну звонить и выяснять необходимое. Ты включай комп и выходи на чёрный трафик, объяснять тебе ничего не надо.

Лавиния убежала в светлицу, где в уголке располагался комп-комбайн: вполне приличный профессиональный «Эльбрус», удобное кресло, столик, тумбочка с флешками, – а Итан, убрав посуду на кухоньке (он добровольно взял на себя эти обязанности), уселся в спаленке с руфоном Кристины.

Отец почему-то не ответил, пришлось набирать номер Серого.

Юлдашев отозвался на удивление быстро.

Старый мобильник Кристины не имел видеовыхода на очки, и был слышен только его голос с характерным для всех степных народов акцентом.

– А я тебе названиваю, да мобила молчит.

– Разрядился, – соврал Итан, давно не пользующийся своим альпином во избежание прослушки. – Что надыбал?

– В принципе ничего существенного не происходит. Ты и сам мог бы собрать материал по сусекам Сети.

– Я был занят, да и просил у тебя не общие сведения. О чём говорят в конторе?

– А где ты сейчас?

– В Якутии, на Ямале.

– В Якутии? – удивился Юлдашев. – Какого чёрта тебя туда занесло?

– Потом расскажу.

– Ну-у… о чём говорят? Фронт подвинулся на двенадцать километров к западу. Харьков наш, Николаев скоро будет наш, за ним Одесса, хотя пошли разговоры, что её брать не будут из-за напряга на украинско-белорусской границе. Туда уже поляки сунулись, причём не как страна альянса, а как самостоятельная сила, собравшаяся отобрать у «дружественной» Украины свои земли и часть белорусских.

– Такие борзые?

– Ага, давняя мечта польских панов. Войск они подогнали немало, хвастаются, что у них скоро будет полумиллионная армия, тысяча самолётов и пять тысяч танков, причём половина южнокорейских.

– Неужели рискнут напасть?

– Вполне, тем более что их президент, премьер и политики конченые отморозки, легко начнут любую провокацию. Хорошо, наше Минобороны создало там пять бригад и ощетинилось «Искандерами», закрыв не только Польшу, но и финнов с норвегами. Два залпа – и пиши панегирик о существовании кретинов.

– Не ругайся, пять тысяч танков – это немалая армада, придётся воевать на два фронта.

– На три, если влезут Румыния с Молдавией.

– Не допустим. Что ещё?

– Три дня назад по евро-ТиВи выступил министр обороны ФРГ Кальтенбруннер и пригрозил России ударить по Калининграду атомной бомбой, если мы не отступим от границы с Прибалтикой.