По крайней мере, в твоём случае, они подходят лишь с большим натягом и оговорками. К тому же уводят в дебри человеческого невежества и тупости.

– Может, больше подходит: маги, волшебники, колдуны?

– Нет.

– Может, тогда жрецы?

– Нет. Ира, а ты странная!

– Да неужели?

– Нет, знаешь, серьёзно! Вот только что ныла, будто от мистического взгляда на жизнь воротит, а теперь на полном серьёзе занялась обсуждением классификации мистически мыслящих человекообразных.

– Значит, по-твоему, я отношусь к мистически мыслящим человекообразным?

– Я не помешаю вашей научной дискуссии? – Женечка показался на лестнице, ведущей из хозпомещения цокольного этажа.

– Женечка! – Ира вскочила и бросилась ему на шею.

– Палладина, ты меня придушить решила?

– Нет.

– Врёшь! – Женечка находился в прекрасном расположении духа. – Ну что, так и будешь на мне висеть? Я, как-никак, с дороги. Даже домой толком не заходил. Устал, знаешь ли.

– Садитесь, Евгений Вениаминович, а я пойду, кофе ещё сварю.

– Нет, Влад, кофе мы отправим варить Ирину Борисовну Палладину.

– Что?!

– Не возмущайся, Ирочка. Кстати, можешь это сделать каким-нибудь магическим способом, не выходя из гостиной.

Хотя, если честно, идея озадачить тебя бытовыми проблемами пришла мне в голову как раз-таки с целью опустить тебя на Землю-Матушку.

Ир, серьёзно, свари кофе. Мне с Владом посекретничать нужно. – Женечка ехидно улыбался, глядя на Иру. – Что, обиделась?! Да издеваюсь, я, издеваюсь! Сиди, отдыхай, а мы с Владом займёмся изготовлением божественного напитка.

Женечка, так и не присев, увлёк Влада на кухню.

Ира сидела в замешательстве от внезапного появления Женечки, но более от замечания Влада относительно своего двойственного отношения к предмету, названному им мистикой.

Одна её часть воспринимала это всё как должное, а другая возмущалась и считала всё это бредом. Они спорили, и ни одна не одерживала верха.

«Вот это меня и выматывает. Я не могу принять себя такой, какая я есть. А какая я есть? Я не знаю. НЕ ЗНА-Ю! Или боюсь знать?».

Её размышления прервал Женечка.

– Ир, расскажи мне во всех подробностях всё – абсолютно всё – что произошло с тобой во время твоей поездки от начала, то есть, с того момента, как мы с тобой расстались, и до сего момента включительно.

Ира напряглась под пристальным Женечкиным взглядом. Её била уже хорошо знакомая ей дрожь.

– Палладина, не сопротивляйся. Я же не могу в присутствии Влада проделывать с тобой то, что мне вздумается. Ты ведь знаешь, о чём я?

Женечка загадочно, многозначительно и безжалостно улыбнулся.

Ире стало почти что дурно, но она взяла себя в руки и стала рассказывать. Женечка периодически перебивал её, не давая пропустить ни одной, даже самой на её взгляд пустяковой детали. Когда она закончила, напряжение немного отпустило.

– Ир, а теперь утихомирь ненадолго свои, кстати, совсем нелишние, рационализм с реализмом, и попробуй представить как должное, что Эриана – это твоя прошлая жизнь. Сейчас ты, можно сказать, неплохо помнишь, как тебя, то есть, Эриану, сожгли. Подумай, зачем? До сих пор ведь ты задавалась иными вопросами, ведь так?

– Да. Мне было интересно…

– Неважно. Попробуй сама себе ответить на вопрос «зачем?»

– Жень, мне страшно, – сказала Ира после минутного молчания.

– Хорошо, я сам отвечу. Хоть ты и знаешь ответ, нужно чтобы он ещё и прозвучал.

Одна из причин – захватить твоё ВНИМАНИЕ, чтобы оставить яркий след в твоей памяти, который неизменно в определённый момент всплывёт и перекочует в сознание.

Сработало! Ты вспомнила.

Из спецхранов памяти можно вытаскивать всё. Но чем больше ВНИМАНИЯ затрачивалось на восприятие, тем эта информация доступнее в дальнейшем для сознания.