Выпив, он обратился уже к слуге.

– Обнесите всё застолье этим изумительным на вкус вином.

Слуга ошарашено переводил взгляд от кувшина на распорядителя.

– Ты что, оглох от музыки? Живо я сказал!

Служитель опомнился, быстро кивнул и побежал исполнять приказание.

Шимон, отошедший от приступа кашля и утирая набежавшие слёзы, поймал за рукав пробегающего слугу.

– Ты что же это мошенник, удумал? А? Посмеяться надо мною решил?

– Что вы, Адон мой, – оробел слуга. – Как можно было такое подумать?

– Вот только не говори мне, что ты совершенно случайно забыл бочонок вина. Иначе я прямо здесь, при всех, высеку тебя плетьми!

– Что вы, что вы, я бы так ни за что не поступил, – поднял руки в протестном жесте слуга. – Всё вино действительно закончилось.

– Тогда объясни мне, во имя Всевышнего, откуда ты взял его среди ночи?

– Вон тот человек, – указал слуга на Йешуа. – Велел мне наполнить водоносы водой.

– Водоносы? Водой? – изумился хозяин дома, глядя на возлежащего сводного брата.

– Истинно так, – закивал головой слуга. – Я не стал ему перечить. И мы с остальными слугами наполнили их доверху из общественного колодца. Потом он просто сказал отнести её распорядителю. Я так и поступил, ожидая при этом наказания. Но вода, почему-то вдруг превратилась в вино. Я в этом совсем не виноват.

– Ладно, – устало положил ему на плечо свою руку Шимон. – Я вижу, что ты не лжёшь. Можешь идти. Но, – тут он сжал руку, отчего слуга поморщился от боли в плече. – Не говори об этом никому. Ты слышишь? Никому! Иначе нас с тобой просто побьют камнями за ворожбу. Ясно тебе?

Слуга испуганно, часто-часто закивал головой и сразу же убежал исполнять свои обязанности по дому. А Шимон, пристально посмотрел на Йешуа и развернувшись, ушёл в дом.

Перикопа 6

Пасха

Прошло время семейной радости. Свадьба закончилась. Йехуда и Иосий пригласили Йакова, Марьям и Йешуа к себе в гости, в Кфар-Нахум. Братья давно не виделись, а потому не стали отказываться. Ученики Йешуа также последовали за ними. Но там они пробыли не долго, всего лишь несколько дней. Ведь приближался праздник Песах, и по иудейскому обычаю необходимо было идти в Йерушалайм. Женщинам такое паломничество в обязанность не вменялось, поэтому Марьям в этот раз не пошла вместе с ними, а направилась в Нацрат.

Путь был не близкий. Пологие склоны, заросшие травой, переходили в каменистые тропы и обратно. Они шли, как и все паломники Галилеи, не через презренный иудеями Шомрон, а по восточному берегу реки Йарден. Пересекая границы Десятиградия и Переи. После чего через пять – шесть дней выходя к окрестностям Йерушалайма.

Дорога, по которой они шли, сделала очередной поворот, окружающие деревья расступились, и паломникам открылось величественное зрелище. Перед ними простирался обширнейший город, словно руками обнимающий с обеих сторон одетую в блистающий гранит гору Мориа и павший ниц перед величественным Храмом, стоящим на её вершине.

– Ар а-Байт, – восхищённо выдохнул Филипп. – Гора Дома. Хотите, я вам о ней немного расскажу, согласно Мидраша? От самого начала.

– Конечно расскажи, – засиял глазами Иоанн, под дружеские улыбки и кивки своих друзей. – Нет, ну а что? Так и путь скоротаем.

– Ну хорошо. Слушайте. В начале сотворения Элохим неба и земли, мир был безвиден и необитаем. Мрак покрывал водную пучину, а поверхность вод трепетала от дыхания Элохим. И сказал Элохим: «Да будет свет». И стал свет. И увидел Элохим свет, что он хорош. И отделил Элохим свет от тьмы. И назвал Элохим свет днём, а тьму назвал ночью. И был вечер, и было утро – это был день первый.