“И сказал Йегова Моше так:

«Когда будешь делать поголовное исчисление сынов Исраэйлевых при пересмотре их, то пусть каждый даст выкуп за душу свою Йегове при исчислении их, и не будет мора среди них при исчислении их.

Вот что давать им, каждому, проходящему для пересмотра: половину шекэля, по шекэлю священному, шекэлю двадцати гэйр: полшекэля приношение Йегове.

Всякий, проходящий для исчисления, от двадцати лет и выше, должен давать приношение Йегове.

Богатый не больше и бедный не меньше полшекэля должны давать в приношение Йегове для выкупа душ ваших.

И возьми серебро выкупа от сынов Исраэйлевых, и отдай его на устройство шатра соборного. И будет это для сынов Исраэйлевых в память пред Йеговой, для искупления душ ваших»”.

В законе прямо сказано, что податью облагаются все иудеи, кроме коэнов.

– Но он только вошёл в город и у странствующего раввина может не оказаться денег.

– Во-первых, месяц Адар уже наступил, потому все знают, что сбор был объявлен и нужно уплатить Храмовый налог. Во-вторых, налог составляет всего-навсего двухдневный заработок. И это за целый год. Смешно подумать, что такую сумму невозможно было скопить, даже расхаживая по стране с проповедями. В-третьих, если он не будет уплачен до конца месяца, то ему придётся его уплатить в самом Храме. Другими словами это вы ему оказываете услугу. Ясно?

– Это гражданский долг и он взимается не мытарями для языческого Рима, а вами для покрытия расходов на Храмовое служение. Вы же сами знаете, как дорого стоят ежедневные жертвоприношения. Не говоря уже о ладане, фимиаме и одеяниях, – настаивал другой фарисей.

– О! Вон идут его ученики. У них и спросим, – с облегчением вздохнули сборщики. – И нам не придётся просить у него самого.

– Посмотрим, – вполголоса сказал один фарисей другому, – согласится ли заплатить тот, кто объявляет себя сыном Всевышнего на Его Храм? – фарисей указал глазами на небо. – Машиах может посчитать себя выше уплаты налога и тогда придёт наш час.

– Не уплатит ли ваш учитель дидрахм на Храм? – обратились сборщики к Петру, когда они поравнялись.

– Да, конечно, – кивнул тот и они вместе с Матфеем вошли в калитку.

Йешуа расположился на улице под навесом дома. Ученики блаженно возлегли рядом. Вытянув омытые, усталые ноги. Некоторые из них даже задремали.

– Отец! – с восторгом подбежали его дети.

– Шимон! – заблестели слёзы на глазах у жены.

– Мои дорогие! – с чувством обнял своих домашних Пётр.

– Как тебе кажется, Шимон, – обратился к нему Йешуа. – Цари земные с кого берут налоги или подати? С сыновей своих или с посторонних?

– С посторонних конечно, – изумлённо посмотрел на него Пётр.

– Итак, стало быть, сыны свободны?

– Истинно, так.

– Ты верно рассудил, – одобрительно кивнул Йешуа. – Ибо отцу не имеет смысла брать подать с сына своего. Потому как у них всё общее. И нет никакой пользы, собирать подати с самого себя.

Но подати, основанные на законе, должны выплачиваться в полном объёме. Будь то законы Небесные или земные. Властям земным нужно подчиняться не только из-за страха, но в особенности, по доброте сердца своего. Потому что такова воля Отца Небесного, который назначает её для блага человека. Но надо помнить, что законы данные Моше первостепенны и непреложны к исполнению пред всеми законами земными.

Посему, чтобы не вводить их во искушение, – кивком головы указал за забор Йешуа. – Пойди на море, закинь удочку и подними первую же попавшуюся рыбу. И отверзши ей рот, обнаружишь там статир. Возьми и отдай его за меня и за себя. Пусть это чудо послужит им ещё одним доказательством о Сыне Человеческом.