Затем добавила:

И в очередной раз погасла. В очередной раз погрузив Артура во тьму. Его глаза были готовы выскочить из своих орбит, и Артур сам не знал почему: то ли они желали получше разглядеть то, что впереди, то ли, наоборот, ретироваться.

– Ау? – вновь воззвал Артур, пытаясь придать своему голосу оттенок хриплой, агрессивной самоуверенности. – Есть здесь кто-нибудь?

Ответа не последовало. Ну вообще никакого.

Это взволновало Артура куда сильнее, чем какой бы то ни было из возможных ответов. Он начал пятиться прочь от жуткого ничто. И чем дальше пятился, тем глубже его душа уходила в пятки. Немного погодя он сообразил, что это влияние просмотренных фильмов, где герой частенько пятится от какой-то воображаемой угрозы – прямиком в лапы какой-то угрозе подлинной, поражающей его со спины.

И только тут он догадался срочно обернуться.

Пусто.

Одна только тьма.

Это явилось решающим ударом для его нервов. Он попятился назад, к тому месту, от которого пятился сначала.

Спустя некоторое время до него дошло, что он движется спиной вперед к тому месту, от которого вначале улепетывал.

И был вынужден сознаться, что поступает глупо. Он решил, что безопаснее будет пятиться в ту сторону, куда он пятился сначала, и вновь развернулся.

Тут-то и оказалось, что второе движение его души оказалось верным, ибо за его спиной тихо стояло неописуемо ужасное чудовище. Артур дико возопил. Его кожа рванулась в одну сторону, а скелет – в противоположную, меж тем как мозг серьезно задумался, которое из двух ушей использовать в качестве аварийного выхода.

– Спорим, ты не ждал, что опять со мной свидишься, – проговорило чудище.

Артур невольно удивился – прежде он с этим чудовищем не встречался. Доказательством тому служил сей неоспоримый факт, что до сих пор Артур спал по ночам спокойным сном. Оно было… было… было оно…

Артур захлопал глазами. Чудище стояло совершенно бездвижно. Кого-то оно напоминало…

Ужасный хладный покой снизошел на Артура – он осознал, что перед ним предстало голографическое изображение мухи комнатной, шести футов высотой.

Он подивился, зачем это ему демонстрируют шестифутовую голографическую муху. И чей же голос он слышал?

Голограмма выглядела до озноба жизнеподобно.

Она исчезла.

– А может, я лучше тебе запомнился, – произнес голос, густой, гулкий, злобный голос – точно расплавленная смола с каким-то нехорошим намерением выливалась из котла, – в обличье кролика.

Раздался щелчок, и во тьме лабиринта появился кролик, колоссально, ужасающе, кошмарно пушистый и очаровательный кролик – тоже голограмма, но очень качественная: каждый пушистый и очаровательный волосок его пушистой очаровательной шубки казался настоящим. Артур ошеломленно узрел во влажном, очаровательном, немигающем карем глазу кролика собственное отражение.

– Рожденный во тьме, – загремел голос, – вскормленный во тьме. Однажды утром я впервые высунул свою головку в дивный новый мир – и череп мой хрустнул под каким-то примитивным кремневым орудием.

Изготовленным тобой, Артур Дент, и тобой же занесенным. Довольно тяжелым, насколько мне помнится.

Из моей шкурки ты сделал сумку для хранения красивых камешков. Мне это известно, поскольку в следующем перерождении я вернулся к жизни в обличье мухи, а ты меня прихлопнул. Вновь. Только на этот раз ты прихлопнул меня сумкой, сшитой из моей предыдущей шкурки.

Артур Дент, ты не просто жесток и бессердечен, но еще и лишен малейшего понятия о такте.

Голос временно умолк. Артур только беззвучно разевал рот.

– Вижу, сумку ты потерял, – заявил голос. – Что, надоела?