СТАТСПРАВКА О ПОДПИСАВШИХ ПИСЬМО ЦК ВКП (б) ПО 23 ИЮНЯ 1927 ГОДА.

ПРИМЕЧАНИЕ: 1) Три из числа выходцев состояли в двух партиях.

2) Из числа разработанных 6 ИКПиста и 2 слушателей курсов марксизма.

3) Данные о принадлежности в прошлом к оппозиционным группировкам и к др. партиям и по партвзысканиям не полны.

К смущению статистиков Секретариата ЦК, такого рода биографические изъяны нередко возмещались стажем подпольной работы: старый большевик был партийным аристократом, человеком, доказавшим свою глубокую идейность. Кто еще стал бы профессиональным революционером в старое время, рискуя всем? Не случайно вожди оппозиции обратились за подписью под заявлением 83‑х в первую очередь к этой категории большевиков.

В ЦК видели в заявлении 83‑х вызов собственной легитимности и обещали отплатить той же монетой. На заседании ЦКК в июне 1927 года Троцкий привел высказывание члена Президиума ЦКК Аарона Александровича Сольца в беседе с подписантом заявления оппозиции. «„Что означает заявление 83‑х? – говорил Сольц. – К чему это ведет? Вы знаете историю Великой французской революции, – до чего это доводило. До арестов и гильотинирования“. Тов. Воробьев, с которым тов. Сольц говорил, спросил его: „что же, вы собираетесь нас гильотинировать?“ На что Сольц очень пространно ему объяснил: „как вы думаете, Робеспьеру не было жалко Дантона, когда он отправлял его на гильотину? А потом пришлось идти и Робеспьеру. Вы думаете, не жалко было? Жалко, а пришлось“. Такова схема беседы». Услышав от Сольца подтверждение факта этой словесной перепалки, Троцкий спросил: «Какую главу вы собираетесь открывать разгромом оппозиции?» «Во время Великой французской революции, – разъяснял Троцкий, – гильотинировали многих. И мы расстреляли многих. Но в Великой французской революции было две больших главы, одна шла так (показывает вверх), а другая шла этак (вниз). Вот это надо понять. Когда глава шла так – вверх, – французские якобинцы, тогдашние большевики, гильотинировали роялистов и жирондистов. И у нас такая большая глава была, когда и мы, оппозиционеры, вместе с вами расстреливали белогвардейцев и высылали жирондистов. А потом началась во Франции другая глава, когда французские устряловцы и полуустряловцы – термидорианцы и бонапартисты – из правых якобинцев – стали ссылать и расстреливать левых якобинцев – тогдашних большевиков». Белоэмигрантская идеология «сменовеховства», также именовавшаяся в СССР по фамилии ее главного идеолога, харбинского эмигранта Николая Васильевича Устрялова «устряловщиной», исходила из того, что большевистское движение «переродилось», фактически встав на путь строительства новой, «красной империи» по образцу старой, царской. Устрялов предсказывал большевизму гибель через термидорианский переворот и называл советский режим «редиской», красной снаружи и белой внутри312. «Я бы хотел, – продолжал Троцкий, – чтобы тов. Сольц продумал свою аналогию до конца и, прежде всего, себе самому сказал: по какой главе Сольц собирается нас расстреливать? (Шум в зале.) Тут не надо шутить, революция дело серьезное. Расстрелов никто из нас не пугается. Мы все – старые революционеры. Но надо знать, кого, по какой главе расстреливать. Когда мы расстреливали, то твердо знали, по какой главе. А вот сейчас – ясно ли вы понимаете, тов. Сольц, по какой главе собираетесь нас расстреливать? Я опасаюсь, тов. Сольц, что вы собираетесь нас расстреливать по устряловской, т. е. термидорианской главе»313.

Томский обком знал, что заявление 83‑х гуляет по городу. «3‑го сентября 1927 года – через неделю после выступления Тарасова – на районном партийном собрании мы имели уже явно фракционное выступление местной оппозиционерки тов. Ивановой», – говорилось в периодической сводке. Жалуясь на то, что партийная масса находится «в неведении» по существу спорных вопросов в партии, Иванова сделала попытку «ознакомить тысячную аудиторию» с запрещенным документом. «Я бы хотела ознакомить вас с заявлением 83‑х, о котором большинство партии не знает», – заявила она. К радости председателя, собрание подавляющим большинством голосов отклонило попытку Ивановой огласить нелегальный документ перед неподготовленной аудиторией «и тем развязать дискуссию до установленного центральным комитетом срока». За ее предложение голосовали всего два-три партийца при некоторых воздержавшихся