– Ну что, кто первый? – спросила более приветливая Элеонор.

– Давайте я. – Лиора скрылась за ширмой, а портнихи принялись хлопотать вокруг нее: Доминика молча, а вторая – постоянно щебеча и расхваливая клиентку.

Оливии показалось, что маме льстит такое внимание. Интересно, ради чего на самом деле она поехала в заморскую страну? Уж не за блеском ли славы в мире, где есть подданные и слуги?

Дверь тихонько приоткрылась, и к ним проскользнула Шая.

– Сомневаюсь, что вам нужно здесь быть, – сделала замечание Оливия. – Доминика и Элеонор отлично справляются. Разве вас не отправили в мастерскую?

– Мы все в вашем распоряжении. А в мастерской дела подождут, мне важнее помочь сейчас вам, вы ведь не хотите выглядеть, как серая мышка на первом балу, а значит тут точно нужна моя помощь.

Вздернув бровь, она сделала многозначительную паузу, но Оливия молчала, обескураженная такой наглостью. Девушка вовремя спохватилась и заискивающе заговорила:

– Прошу, примерьте мое платье. Это эксклюзивная модель. Вы сразите всех на балу. Так и вижу, как знатные дамы роняют на пол челюсти от изумления. Вы затмите любую гостью. Вам так пойдет этот цвет!

Оливия взяла наряд – при этом пальцы Шаи легко мазнули по ее запястью – и скрылась за ширмой. Платье оказалось огромным, с ворохом завязок, нижними юбками, жестким корсетом. Оливия не представляла, как с ним справиться, и выглянула из-за ширмы. Шая улыбалась во весь рот.

«Ну, это уж слишком!» – разозлилась она и громко позвала сотрудницу – из вредности другую:

– Доминика! Помогите мне тоже, пожалуйста.

Перепуганная женщина мигом шмыгнула к ней, бросив осуждающий взгляд на Шаю, и помогла Оливии одеться. Платье оказалось немного велико, но действительно шло к ее голубым глазам, углубляя и подчеркивая их цвет.

Мама перемерила уже с десяток нарядов, а Оливия все крутилась перед зеркалом в первом. Шая ждала где-то снаружи. Тем временем Лиора определилась. Ярко-лиловое платье с серебристой отделкой село идеально, и она осталась довольна новым, непривычным для нее оттенком.

Доминика забрала наряд, чтобы его упаковать. Элеонор проводила Лиору на кассу, а Оливия присела на диванчик, раздумывая о бале: с кем ей предстоит познакомиться, как воспримет чужестранку это закрытое и сложное общество. Шая снова зашла в примерочную.

– Мне нужно сделать замеры и защипнуть кое-где булавками, если позволите. Оно чуть длинновато. Ваша матушка уже оплачивает это платье. Согласитесь, у меня глаз-алмаз.

– Вы и правда с ходу предложили то, что надо, – нехотя признала Оливия. – Давно этим занимаетесь?

– Мне с детства нравилось шить: самодельным куклам, потом и семье. Мама собирала для меня все лоскутки. Мы жили небогато, – словно оправдываясь, добавила Шая. Ее улыбка стала более скромной. Иссиня-черные волосы она заправила за ухо и зажала губами булавку, в то же время ловко собирая пальцами ткань по подолу.

– А теперь вы одеваете самых знатных дам Империи…

Сказав это, Оливия почувствовала прилив уважения. Шая была одного с ней возраста, но казалось, что повидала больше – несмотря на путешествие Оливии через все Южное море. Может, это просто богатая фантазия лерийки, но путь с самого низа социальной лестницы казался невероятно захватывающим.

– Одеваю, – кивнула Шая. – Мне нравится, как преображаются люди, когда одежда им подходит. Мне бы хотелось, чтобы и Империя так преобразилась: на современный лад, по новым законам.

– О чем это вы?

Шая задумалась, повозилась еще с пышным подолом платья, а потом выпрямилась.

– Народ жаждет перемен. Вот, например, сейчас начнутся переговоры с Республикой. Разве это не здорово? Разве не сулит богатство и процветание для всех? Если жизнь самых простых людей станет хоть чуточку лучше – значит, все не зря.