Ошарашенно смотрю на безголовое тело, оно идет ко мне, беспомощно шарит руками, наклоняется, ищет голову… какого черта я делаю, какого черта услужливо помогаю ей, вкладываю голову в ладони…

– Ох, спасибо… вот, пожалуйста, посмотрите… – снуют торопливые пальцы, открывают голову, как шкатулку, оторопело смотрю на карты, разбросанные в черепе, двойка пик, семерка червей, четверка крести…

Складываю. Карта к карте, аккуратно, бережно…

Черт…

Вот оно что…

– Спасибо, доктор… и правда, так лучше стало… ясность какая-то…

– Видите ли… – осторожно помогаю приставить голову на место, – у вас не хватает восьмерки пик.

– Да вы что?

– Точно вам говорю.

– А это… это опасно?

– Ну… нежелательно, конечно… вот что… а вы когда последний раз голову открывали?

– Ой, да не помню уже…

– Так вы посмотрите по дому… может, завалилась куда карта, вы и не заметили…

– Ой, спасибо большое, доктор, обязательно посмотрю…


– …доктор…

– Да?

– А если мне эту двойку трефовую… гхм… подарит кто-нибудь…

Настороженно смотрю на молодого парня.

– В смысле… подарит?

– Ну… у меня вот двойки не хватает… может… может, кому из друзей не жалко будет… родственникам там…

Спохватываюсь:

– Исключено.

– Думаете?

– Точно вам говорю, исключено… это же не ваша двойка трефовая будет, а чужая…

Холодок по спине, понимаю, что это уже слишком, что они все думают одно и то же, даже те, кто не говорят прямым текстом, но думают, а что, если вот у меня этой карты нет, а у моего соседа она есть, и…

…черт…

Хлопаю себя по лбу, надо было соврать, что у всех не хватает одной и той же карты, тогда бы никому и в голову не пришло, а что будет, если возьму у другого… Можно было бы вообще отвлечь их внимание, пустить слух, что кто-то похищает одну конкретную карту…

Кто-то похищает…

Черт…


– …разрешите… я посмотрю вашу голову…

– Простите? – мэр оторопело смотрит на меня, ну еще бы, не ожидал, сидели у очага, пили чай, и нате вам…

– Разрешите осмотреть вашу голову.

Короткий смешок.

– Можете не сомневаться, у меня-то все карты в колоде…

– Тем более давайте посмотрим, докажите, что вам нечего скрывать…

Он невозмутимо снимает голову, открывает череп, показывает мне безупречно укомплектованную колоду, все аккуратно разложено по полочкам…

– …вы украли карты.

– Что, простите?

– Вы украли карты.

Мэр смотрит на меня с презрением:

– Не клевещите.

– Не клеветать, говорите? Ну, давайте посмотрим… вот… рубашки карт…

– Вот уж никак не думал, что карты носят рубашки…

– Ну а как вы хотели… и брюки, и смокинги… Вот, посмотрите на рубашки… они все разные. Вот в таких рубашках в клеточку ходят карты у леди Мун, а в таких вот в полосочку у мистера Муна…

– Вы… вы ничего не докажете… ничего не сделаете… не посмеете!

Не отвечаю, вытряхиваю карты, они разлетаются, подхваченные ветром, каждая к своему дому, к своему хозяину. Еще надеюсь посмотреть на то, что осталось от того, кто называл себя мэром, уже понимаю – ничего не осталось, потому что все карты были не его…

Белые тайны

Спит серебро, дремлет под снегопадом,
Ветер ласкает лик холодной рукой,
То ли свеча гаснет, то ли лампада
Там, на последнем окне, так высоко.
Я поднимаюсь по лестнице старой башни,
Вижу монашьей рясы черную тень
Глядя в пустые глаза, становится страшно
Здесь, посреди зимы, и в темноте.
Шорохи на страницах, запахи чайные,
Белые руки книгу тронут едва,
Будет мне говорить вещие тайны,
Будут белые губы шептать слова,
Будет свеча полыхать до рассвета,
Будут мерцать всполохи на ветру,
Грянет в окно удар снежного ветра,
Вздрогнут сухие страницы – снова замрут.
Белая башня, месяц, запертый в клеть,
Зори, огни забытого всеми града —
Кто-то хранит тысячи, тысячи лет