– Ты нам споёшь сегодня? -спрашивают скалы

– Да, спой пожалуйста – поддерживают просьбу муравьи

– Мы тоже хотим послушать – собираются сороки

Здесь, среди скал есть место, где голос девушки звучит особенно красиво. Конечно, Авга рада спеть своим друзьям. Ветерок затихает совсем, высунулись из норок мышки, ёжик прибежал, повернулись цветы, слетелись птицы – все хотят послушать пение Авги.

– Проснись, моя птичка, скажи, когда в дом прилетишь…

Первая фраза свободно летит, отражаясь от валунов и скал, волшебный голос льётся в воздухе. Слушатели затаили дыхание – до самого конца красивой песни так и застыли, не шелохнувшись. Эхо отражает мелодию, уносит вдаль, стараясь сохранить её как можно дольше.

– Ты здорово поёшь – расчувствовался ёжик, едва последний звук растаял в воздухе.

Слёзы у всех без исключения навернулись на глаза. Вздыхают, шмыгают носами, не сразу могут говорить.

– Авга… до глубины души… – восхищено семейство муравьёв.

– Ты превзошла меня – признаёт соловей.

– Чудесно пела – соглашается тропинка

Довольно долго под впечатлением находятся все обитатели предгорья. Такие музыкальные концерты частенько устраивает Авга для своих друзей.

Тем временем её отец преодолевает тяжелый путь – для начала Коринфский перешеек – что совсем не просто, и устремляется в Платеи. Там у родни передохнёт Алей. Впереди – болота Копаиды, затем Фокида, где среди гор расположены те самые всемогущие Дельфы.

Однако планировать – совсем не значит осуществить. Поздно вечером Алей оказался в Платеях. Только спешился – у городских ворот в глухом закоулке на Алея внезапно напали трое здоровенных мужиков. Он пикнуть не успел, тем более позвать на помощь. Для начала негодяи надолго испортили лицо царя Тегеи, а после сбили с ног, исколошматили до полусмерти. Как водится, конечно, обобрали. Всё проделали молчком и очень быстро. Когда Алей очнулся – обидчиков простыл и след. Понятно – пегая лошадка, мешочек с плюшками и сбережения исчезли. Но самое обидное – все произошло недалеко от дома родственников. Буквально в двух кварталах. Пришлось Алею едва ли не ползти по улицам Платей. Кое-как под утро он доковылял до них.

– Ребята, выручайте.

Вваливается избитый Алей в дом братьев жены, на пороге теряет сознание. Смотрят на него Гиппофой с Нереем во все глаза, ужасаются:

– Батюшки…Что случилось, Алей? Кто тебя так? – сокрушаются два деверя, спешат привести его в чувство.

Зять в крови, живого места нет, зубы выплевывает кровавой слюной, хитон весь разодран.

– Не знаю… Напали, ограбили сволочи. – едва может говорить Алей. – Коня отобрали. Конь был хороший.

Какой на самом деле был тот конь мы знаем, но оно не важно. Каким бы ни был – жалко всё равно.

– Да-а, развелось лихих людей – переживают Гиппофой с Нереем.

Сами хлопочут вокруг пострадавшего родственника, воды для него не жалеют, одежду подходящую нашли. Знахарку местную позвали. Та обложила примочками лицо и всё тело Алея.

Неделю в себя приходил царь Тегеи, а может и больше. Гиппофой с Нереем постарались поднять его на ноги. Алей им признателен.

– Благодарю вас, мои дорогие. Что бы я делал без вас? – искренне говорит Алей. Он благодарен от всего сердца и это понятно.

Те, конечно, спросили – что он делал в Платеях? вдали от дома, ночью, один, без охраны. Все-таки царь. Царям надлежит поберечься и в одиночку не путешествовать где не пристало.

– Ах, к оракулу? Тогда всё понятно. – со знанием дела одобрительно кивают головами два брата.

Аргумент то убойный. Всё объясняет любому. Принято в Элладе навещать оракула в одиночку. Не взирая на все препятствия. Если дошел – значит очень нужно тебе обратиться за мудрым советом. А не дошел – это ваши проблемы. Тем часто пользуются лихие люди – паломника вычисляют намётанным глазом далеко на подходе. Видят – человек явно не местный, весь в серьёзных думах – наверняка направляется в Дельфы. Ага, значит, что-то ценное везёт. Иначе – как он собирается вымаливать приличное пророчество? Сначала проследят за путником издалека, сопровождают и момент подкараулят удачный. Тем более, котомка у седла привязана. Алей её не прячет. Все видят – золото оракулу везет тегейский царь. Так Алей расстался с плюшками жены и с доброй половиной своих зубов. Всего обобрали. И лошади лишился царь Тегеи – причём единственной. Сбережения, что вёз Оракулу Алей, исчезли без следа. Понятно, это безобразие, но что тут сделаешь? Однако путь продолжить Алею надо. Он прямо рвется к оракулу. Словно одержимый.