Одноглазый, с явным усилием разлепив свой заплывший от удара Марка глаз, похоже, просто уловил движение и махнул дубиной. Кирилл, не снижая скорости, увернулся от удара и пнул его в колено. Громко хрустнуло, одноглазый завизжал и, уронив дубину, упал на землю. Кирилл нырнул вперёд между лысым и бородачом, кувыркнулся через голову и тут же вскочил, сжимая в руке меч брата. Его мозг словно губка впитал и проанализировал увиденное сражение, а теперь отключился. Наполненное бурлящей силой тело делало всё само.

Парень прыгнул на образующие круг щиты, оттолкнулся ногами и впечатал навершие лысому в темя. Отпрянул в сторону и рубанул по плечу. Лысый взвыл и выпустил Марка. Краем глаза Кирилл увидел движение, машинально пригнулся и кулак бородатого просвистел в воздухе в сантиметре от его головы. Парень крутанулся на пятках и всадил лезвие гладиуса бородачу в ключицу. Тот взвыл, зажимая пальцам хлещущую из тела чёрную жижу. Кирилл выпрямился, перехватил рукоять меча. Его монстроподобные противники застыли в нерешительности, опешив от неожиданной атаки. Три мощных удара, и он прикончит тварей. Спасёт брата. Три точных движения… Левая нога подвернулась. Кирилл потерял равновесие, но тут же выровнялся, взмахнул мечом – клинок, почему-то стал неожиданно тяжёлым, словно кто-то перехватил его и стал выворачивать из внезапно ослабевших пальцев. Он мотнул головой, чтобы посмотреть, кто там посмел хватать его за меч, но площадка, на которой столпились воины, неожиданно пришла в движение. Кольцо из щитов приподнялось, закружилось, ввинчиваясь в небо словно карусель «Сюрприз» в парке. Что-то ударило его по затылку. Он с удивлением понял, что это лежит на спине. Последним, что он запомнил, перед тем как окончательно отключиться, было бездонное тёмно-синее небо, в котором ярко светились четыре разноцветные луны.

Синий, желтый, зеленый…

Синий… желтый… зеленый…

Синее небо, желтое солнце, зеленое море. Синее небо… желтое солнце… зеленое море… Пахло дымом и нечистотами. Он слушал шорохи вокруг, не решаясь пошевелиться. Страх того, что его тело утратило способность двигаться с лёгкостью, того, что живительный воздушный ручеёк, живущий в его теле, навсегда испарился, сковал мышцы. Синий, жёлтый, зелёный… Или нет? Может быть Жёлтый, зелёный, фиолетовый голубой? Цвет лун этого безумного мира… Жёлтый, зелёный, фиолетовый…

– Кирилл?

Он шумно всхлипнул, резко вдохнув спёртый воздух и сел, протирая глаза. Спустя мгновение осознал, что руки всё так же сильны, а пальцы подвижны, и с облегчением выдохнул.

– Как ты себя чувствуешь?

Марк сидел напротив, упираясь спиной о каменную стену. Кирилл осмотрелся – они были в пещере, освещённой единственным закреплённым в стене факелом.

– Где мы? – он с трудом проглотил сухой комок и закашлялся.

Марк поднялся и подал ему кувшин.

– Вот попей.

Кирилл с наслаждением сделал несколько глотков. Вода была холодной и немного отдавала железом.

– Что здесь происходит, Марк? – он оторвался от кувшина, протянул его обратно, но Марк уже отошёл и снова прислонился к стене. – Где те твари, ты убил их?

Кирилл оглянулся, ища, куда бы поставить кувшин, и вдруг застыл, лишившись дара речи – его ноги сковывали кандалы. Два железных кольца обхватывали его лодыжки. Цепь, соединяющая их, была продета в кольцо, от которого к стене тянулась ещё более толстая ржавая цепь, с металлическим костылём, забитым в камень на другом конце.

– Убил? – задумчиво произнёс Марк, глядя куда-то поверх головы брата. – Нет, что ты, мне нельзя их убивать.

– Марк, зачем эти кандалы?! – Кирилл попытался вскочить на ноги, но снова рухнул на землю, звеня цепями. – Что за шутки?!