– Это все ты, Джонни!, – старая обида за позорный выговор все еще не утонула на дне какой-нибудь емкости, но и отказаться из-за этого от привычного и в общем-то, качественного продукта, воли не хватало, – Ты подвел парня под монастырь!

Он теперь уже не сомневался в том, кто стоял за его поражением и дальнейшими событиями.

Сюжет на экране сменился выступлением собственно, «виновника торжества».

– А вот ты плохо выглядишь! Стал какой-то пластмассовый и голос, как у сломанной куклы., – неприкрытое злорадство так и сквозило в словах Трухина.

– Пры-зи-дент! Как говорили в моем детстве – «начальник кислых щей»!

Он еще долго поносил бывшего соперника, пока не уснул на мягком широком кресле, пьяно пофыркивая во сне и чему-то улыбаясь.

Удивительно, но народный гнев никак не коснулся «бывшего». Несмотря на весь негатив, который он испытывал, будучи при должности, сейчас никто не припоминал ему прошлого и волны всеобщего возмущения, захлестнувшие столицу, и даже место обитания нынешнего президента, прошли мимо, не задев помпезной резиденции. Но охрана на всякий случай сменила строгие костюмы на легкие бронежилеты, и пистолеты в кобуре скрытого ношения уступили место короткоствольным автоматам, напоказ выставленным и всегда готовым к бою. Однако, настроения среди персонала были скорее расслабленными. Начальник смены, заглянув в мониторы и увидев проекцию комнаты с уснувшим в кресле алкоголиком, скомандовал: «Отбой!» и включил кофемашину. Теперь бдительность можно было сохранять только на внешнем контуре, внутренний «раздражитель» мирно храпел и не собирался тревожить охрану внезапными проверками готовности.

9

Собираясь идти на интервью с самим президентом, Ксения долго выбирала наряд. Терпеливый Женя, томившийся в соседней комнате, пытался использовать телевизор в качестве развлечения, но в нынешних условиях передачи, наименее занудная из которых тоже была посвящена «единению народа Номалии», могли вызвать разве что зубную боль.

– Ксюш, ты скоро?

– Сейчас, сейчас, подожди еще минутку! Потерпи, пожалуйста!

– Я-то, может и потерплю, но не хотелось бы опоздать. И перед Григорием неудобно, у него в машине даже этого дурацкого телевизора нет.

– Пусть радио слушает, сам напросился!

Водитель Короленко Григорий, узнав о предстоящей миссии, предложил отвезти «журналистов» на служебной машине шефа. Тот не возражал.

– А что, ты это хорошо придумал! Не солидно к целому президенту на автобусе, а даже и на такси ехать. Давай, конечно, покатай молодежь.

– Спасибо, Олег Антонович! Действительно, было бы здорово.

– Вот и будет. Да и моральная поддержка Гриши, не лишняя, хоть вы и не маленькие уже, конечно.

На самом деле, Вольский был благодарен водителю за предложение. И само собой, начальнику за разрешение. Своей машиной он пока не обзавелся и страшно комплексовал по этому поводу перед любимой девушкой. Хотя они как-то обсуждали этот вопрос и он даже в шутку получил по голове газеткой за упрямство и глупые мысли. Брать же автомобиль у отца ему казалось неприемлемым даже для такого случая. Тот постоянно был за рулем, так как до его работы от их поселка на общественном транспорте добираться было крайне неудобно.

Ксения, в классической форме одежды, как на школьной линейке – белый верх, черный низ, выпорхнула из своей комнаты, излучая аромат любимых духов, который нравился им обоим.

У подъезда заждавшийся Гриша терпеливо курил, пристроившись на переднем крыле неизменного «Вольво», но с появлением пассажиров мгновенно отбросил недокуренную сигарету, размазал ее по асфальту, и галантно распахнул заднюю дверцу перед Ксенией, не забыв поздороваться. Женя уселся рядом, оставив переднее пассажирское сидение тосковать без дела. Он уже занимал его по дороге сюда.