Как я уже отмечала, основу моей работы составляла практическая работа, и часто я действовала чисто эмпирически, а уже затем приходила к тем или иным теоретическим выводам. В основу своей работы над развитием сознания при РДА я взяла известный тезис К. Маркса, что наше общественное бытие определяет наше сознание.

Здесь же можно коротко коснуться и вопроса строения сознания, которое по Л.С. Выготскому имеет структурный и системный характер. Хочется привести цитату полностью, так как лучше, чем Лев Семенович об этом не скажешь: «Системное строение сознания можно условно назвать внешним строением сознания, тогда как смысловое строение, характер обобщения – его внутренняя структура. Обобщение есть призма, преломляющая все функции сознания. Связывая обобщение с общением, мы видим, что обобщение выступает как функция сознания в целом, а не только одного мышления. Все акты сознания есть обобщение. Такова микроскопическая структура сознания.

Возникновение системного сознания, о котором я говорил, я склонен рассматривать как центральный, характерный момент сознания, так как именно для человека существенно то, что он не просто воспринимает мир, но осмысливает мир и его сознание движется всегда в плане чего-то осмысленного.

Под системным строением сознания следует понимать, мне кажется, своеобразное отношение отдельных функций друг к другу, т. е. то, что на каждой возрастной ступени определенные функции стоят в известном отношении друг к другу, образуют определенную систему сознания» (Л.С. Выготский. Вопросы детской возрастной психологии // Собр. Соч.: в 6 т. М.: Педагогика, 1962. – Т. 4, С. 362.).

Итак, принимая во внимание вышесказанное, основа работы по развитию третичных зон головного мозга, отвечающих за целостное восприятие мира, как мне представляется, должна включать следующие положения:

Создание соответствующего «бытия», другими словами условий жизни ребенка, которые бы развивали его сознание.

Работу необходимо строить структурно и системно, в соответствии с тем, что сознание имеет системный и структурный характер.

Далее остановимся на моем видении создания таких условий, исходя из опыта работы нашей группы.

Если мы рассмотрим типичный пример жизни ребенка с РДА, то обычно, как только ребенку ставится этот диагноз, то у родителей начинается «забег» по специалистам в поисках наиболее эффективных методик. Часто это превращается в своеобразный калейдоскоп, когда в течение дня ребенка ведут от одного специалиста к другому, которые часто меняются, когда родители разочаровываются в одном подходе и начинают пробовать что-то другое. Известно, что сейчас таких подходов великое множество, и все они широко рекламируются. Чаще всего эти методики сводятся к занятиям различной продолжительности, во время которых специалисты, в зависимости от специализации, пытаются развивать отдельные функции и навыки, используя различные методы и материалы.

Ребенку делаются массажи, его пытаются завлечь игрушками, картинками, сформировать навыки методами похожими на дрессуру, войти с ребенком в контакт, подстраиваясь под него, повторяя его движения, его сажают на диеты, прописывают медикаменты, но все это имеет смысл для специалистов и для родителей, но никак ни для ребенка. Чаще всего он просто не в состоянии понять и осознать ни тех действий, ни те материалы, которые предлагаются ему. Дополнительно, все методики предполагают тесный контакт мамы с ребенком, и часто основную работу по развитию должна делать именно мама. Об отношении такой связи «ребенок – мама» я остановлюсь подробнее ниже, а пока хотелось бы подытожить, что, фактически, жизнь ребенка носит достаточно стихийный, хаотичный характер, при которой он остается, в основном, фиксирован на маме. Даже в случаях пребывания ребенка в каком-либо коррекционном центре, основное внимание уделяется отдельным занятиям, а никак ни целостному структурированию жизни ребенка, исходя из того, что имеет именно для него смысл. Общаясь с родителями детей с РДА, автору неоднократно приходилось сталкиваться с тем, что многие специалисты дают советы об определении детей с аутизмом в массовые детские сады или школы: якобы ребенок будет видеть нормированные формы поведения и тянуться за другими детьми, то есть речь идет об инклюзии, ставшей столь популярной в последнее время. Но проблема в том, что, чтобы тянуться за другими детьми и копировать их поведение, у ребенка должны в полной мере работать зеркальные нейроны, расположенные в лобных долях, которые, как показывает опыт работы нашей группы, начинают функционировать примерно одновременно с развитием третичных зон головного мозга, поэтому такие рекомендации, как правило, не работают. Большинство детей, посещающих нашу группу, пришли либо из массовых дошкольных учреждений, либо из развивающих центров, пребывание в которых никак не сказалось на динамике их состояния.